Мне нечего было на это сказать.

Танюха тоже немного помолчала:

— Он хоть денег тебе выделяет? 

4. Глава 4

Глава 4

Марина

– Да, детям, — смущённо кивнула я. 

— Сколько? — не унималась подруга.

— С голоду не дохнем, — размазала ответ я, прекрасно осознавая, узнай она точную сумму, будет новый взрыв.

– Нужно подать на алименты! — безапелляционно заявила Таня.

– Боюсь, это ему аукнется на работе… — промямлила я.

— Ты издеваешься? — выпучила она глаза. — Тебе какая разница, что у него там и как??? Сколько уже можно его щадить и оберегать? Пора ему уже стать мужиком и нести ответственность за свои поступки! 

– Я не его чувства щажу, а волнуюсь за своих детей: за то, чтобы у них был хлеб на столе! И пока Дима исправно переводит деньги, мне лучше промолчать...

– Да ну?! — всплеснула негодующе руками Танюха. — Когда же ты протрезвеешь?! Нельзя молчать! Иначе тебя задвинут дальше в угол. Уж кто-кто, а Дима это умеет делать, как никто. 

— Прекрати, — закусила губу я.

— Прекращу, когда он получит по заслугам! А ты, что должна по совести! И медлить нельзя! Как я поняла, его желание подумать и побыть в одиночестве и тишине сменилось новым, и он нашёл «своё счастье»? — скептически вскинула брови Таня.

Я пристыженно кивнула.

— Гад! — выплюнула негодование подруга.

— Он свободен…

— Ещё нет! — отчеканила Танюха. — Вы даже не разведены! И не будет свободен, если поступать по уму, ведь у него трое детей! Но ты права, он себя уже освободил. Мужики, вообще, к обязательствам и семье относятся по-другому: отмахнулись тяжкого бремени и легко завели новые отношения. Значит, вскоре у него будут другие мысли, желания и потребности! Сама знаешь — мужик... он такой, умный головой… своей бабы. И пока её вагина — его главный ориентир, он будет мыслить и делать, всё что эта баба скажет. И плевать, ущемляет ли он права своих детей. Даже воспитывать чужих станет, забыв о своих… Лишь бы ему твердили, что он самый лучший и единственный и член облизывали почаще.

Её слова были чрезмерно прямолинейны и грубы, но не лишены смысла. И от этого становилось ещё горше.

– Но я не могу держать его за штаны, — заметила резонно я. — Это бессмысленно, особенно, если муж уже увлёкся другой. Пока страсть не утихнет...

– Сложно, но возможно! И ты не о себе должна волноваться, а в первую очередь о детях! Поэтому нужно козла проучить!

– Не хочу с ним связывается, — запротестовала я.

– Не хочешь, а надо, — категорично заявила Таня. — Не станешь, заставлю! — подруга, как всегда, была настроена решительно. — Против лома нет приёма, но мы будем хитрее, — подмигнула мне, и наставительно дёрнула вниз, вынуждая присесть на диван: — Есть у меня одна идея… 

Порой её наставления вызывали смех, а иногда… пугали.

– Тань, да ну его, пускай гуляет, — опять сделала попытку переубедить подругу. — Сама когда-то была на его месте. И была на распутье, уходить от него или нет.

– Да! Но ты в отличие от него всё-таки решила держаться за брак, и сохранила то, что у вас было. А ради чего? — упрямо пилила вопросительным взглядом Таня. — Ради того, чтобы этот гад утопился в собственном ничтожестве? Кризис у него видеть ли?! Пожалел себя любимого и ушёл с другой в счастливое будущее? 

— Получается, что так, — тяжко вздохнула я.

— Вот именно! А я говорила, уходи к Акунину, — покивала со знанием дела. — Антон Валерьевич — кладезь, а не мужик. Ведущий хирург. Он на тебя так смотрел… — преисполненная восхищением, закатила глаза. — И забирал несмотря на троих детей! Несмотря на бедность! Был готов!..