А жизнь моя всё веселее и веселее становится.

– Тесса, идём, – моей руки коснулась столь же бесшумно подошедшая Рианн.

На то, что осталось от двух дварфов, я постаралась не смотреть, но и боковым зрением различила, где чья работа. Мерзкое зрелище, особенно после звериных клыков… и не сказать, чтобы сильно утешала мысль, что заметь нас дварфы первыми и нам вряд ли поздоровилось бы. Да и настоящие трупы я видела впервые в жизни.

Определённо это не то, на что хотелось бы любоваться регулярно.

Обратно мы шли намного быстрее, разве что не переходя на бег. Неурочные дварфы, к счастью, больше не встречались – с одной стороны, хорошо, что есть кому защитить, а с другой, изувеченные тела познавательно выглядят только в романах ужасов. После двери лаборатории мы свернули в узкий тёмный коридор, миновали его и оказались в небольшой пещере с низким неровным потолком. У дальней стены её пульсировала висящая в воздухе бело-серебристая сеть, озарявшая всё тесное пространство призрачным лунным сиянием. Едва мы гурьбой ввалились в пещеру, как от густой тени сбоку от сети отделилась человеческая фигура. Я вздрогнула и попятилась было, но уткнулась в следовавшего за мной Арсенио, а фигура – фу-ух, нормального среднего роста, так что не паникуем раньше срока, – произнесла голосом мужским и смутно знакомым:

– Вы там пикник устроили, что ли? Чего так долго?

– Да, и пикник, и полный пансион, – иронично отозвался Арсенио и, шагнув вперёд, дружески хлопнул фигуру по плечу. – Впервые за долгое время искренне рад видеть тебя, Лео.

Лео? То есть тот самый Лео?!

Мы с номером Первым уставились друг на друга, как знатная дама на нищего поэта, обнаруженного в постели дочери. И нищим поэтом тут была я.

Несмотря на свет от сети, придававший коже нездорово бледный оттенок, выглядел последний из группового трио вполне обыкновенно: худощавый, волосы каштановые, глаза, насколько я смогла рассмотреть, зеленовато-карие и никаких приметных черт. Не хватало инкубу Клеону ни яркой, запоминающейся внешности Байрона, ни располагающей к себе открытой улыбки Арсенио. Зато имелось в наличие надменное презрение Третьего, перемноженное на показную родовитость Второго и щедро приправленное персональной нелюбовью ко мне. Отчасти я его понимала – копили бедные инкубы, копили, в последних радостях себе отказывали, экономили, болезные, чтоб на девицу насобирать, а когда вожделенный десерт был ближе, чем на расстоянии вытянутой руки, вышеозначенная девственница возьми и наблю… стошнило её и не на абы кого, а на него.

А отчасти и я пострадавшая сторона, между прочим, не меньше, чем обманутые в лучших надеждах инкубы, только вот сочувствия дождалась пока лишь от Арсенио.

Рядом со мной остановился волк, посмотрел на Клеона фирменным взглядом Эвана, в звериной ипостаси столь же выразительным, как и в человеческой, и инкуб отвернулся, всем своим подчёркнуто равнодушным видом демонстрируя, что явился сюда отнюдь не ради меня.

Ну и ладно, не больно-то хотелось.

– Что это? – полюбопытствовала я, указав на сеть.

Спрашивала я вообще-то Рианн или хотя бы Арсенио, но ответил, как ни странно, Клеон:

– Мобильный портал малого радиуса действия. Довольно дорогая штука, кстати.

– Мы возместим, – быстро отозвалась Рианн.

– Нет, – возразил Арсенио.

Волк глухо, протестующе рыкнул, не настроенный ходить в должниках у инкубов. Совершенно согласна – сомневаюсь, что в Лилате услуги оказываются исключительно по доброте душевной.

– Мы сами между собой разберёмся, – вдруг поддержал приятеля Байрон, одарив Клеона предостерегающим взглядом.