– Да, а это моё имя. Тесса Эльяни. На древнем языке означает «жизнь».

…Жизнь…

Внезапно всё исчезло, будто я закрыла глаза буквально на секунду, а когда открыла, то обнаружила себя уже в совершенно другом месте.

И отнюдь не в родном доме в Эмираде.

Те же и лаборатория современного шамана. Ременные петли по-прежнему стягивали запястья и щиколотки, Рианн в клетке, Дипэк на стуле. Из нового добавилась мерная дрожь стен, пола и потолка, вынудившая дварфа оторваться от своих записей и поднять голову, озабоченно глядя на пыль и мелкую труху, сыплющуюся сверху тонкими струйками.

– Это всё я?! – опешила я. Ежели так, то я круче, чем сама себе кажусь!

– Не обольщайся, деточка, – остудил мой всколыхнувшийся было боевой пыл Дипэк и соскочил со стула. – Здесь подземные толчки не редкость.

Да-а? Почему же я до сих пор ни одного не замечала?

Дварф, не забыв спрятать драгоценный блокнот в карман брюк, торопливо пересёк помещение и скрылся за дверью. Рианн проводила его хмурым взглядом, я в очередной раз дёрнулась.

– Эй, вы куда? А как же мы?!

Если Дипэк и расслышал мои крики, то возвращаться ради освобождения особо ценных заложников точно не стал. Дрожь стихла, но только затем, чтобы спустя минуту-другую возобновиться с большей силой. Лаборатория словно ходуном ходила, тара на столах отчаянно дребезжала, готовая в любой момент сорваться со столешниц на пол, содержимое полок, сами стеллажи и кушетка со мной вместе тряслись в последней мучительной агонии. Сквозь звон стеклотары и глухой рокот, доносящийся откуда-то из глубин земных недр, прорывались звуки быстрых, суетливых шагов за дверью. Рианн пыталась сорвать цепочку с кольца, но сомнительно, чтобы дварфы, зная о происхождении девушки, не позаботились о дополнительной прочности оков. С виду цепь казалась обманчиво тонкой, будто обычное женское украшение, однако подгорный народ известен именно своим умением создавать из металла удивительные, необычные магические вещи.

И моя рука, несмотря на узкую ладонь и тонкое запястье, тоже упорно не желала уподобляться бесплотной субстанции и беспрепятственно выскальзывать из петли. Попробовать направить силу напрямую? Признаться, у меня никогда раньше не получалось использовать магию в иных целях, кроме максимально простых и бытовых, но выбора нет, другого шанса может и не представиться. Я зажмурилась, стараясь не обращать внимания на происходящее вокруг, и сконцентрировалась на прямом воздействии на петлю. Следом раздался оглушительный грохот, словно рядом уронили несколько крупных предметов мебели разом, труха с потолка посыпалась сильнее, норовя запорошить лицо, оседая на открытых участках тела колючим мелким сором, который хотелось немедленно стряхнуть. До безумного, маниакального какого-то желания и назойливого зуда под кожей.

Затем наступила тишина.

Абсолютная.

5. Глава 5

Тишина.

Нехорошая такая, можно сказать, мёртвая.

Надеюсь, не в прямом смысле мёртвая.

Ладно. Я думаю – следовательно, существую. Сердце бьётся – пожалуй, его заполошный стук, барабанной дробью отдававшийся в ушах, был единственным, что нарушало для меня эту зловещую тишину. Я свободно дышу – значит, потолок и всё, что выше оного, не обвалилось, погребя нас под неизвестным количеством земли и камней. Под спиной по-прежнему ощущается жёсткая кушетка, и ремни впиваются в запястья.

Похоже, магия не возымела должного эффекта.

Я открыла глаза.

Темно. И впрямь не видно ни зги – все лампы вырубились, а других источников освещения в лаборатории не наблюдалось. Кромешная тьма давила на сознание не хуже тишины, вызывая мерзкую ассоциацию с деревянными ящиками, в которых в стародавние времена люди хоронили умерших. Страх окатил ледяной волной, паника взметнулась, вызывая острое желание забиться в путах под собственный истеричный визг. И воздуха как будто стало меньше, он судорожными вдохами проникал в лёгкие, комковатый, сухой и пропитанный пылью. Сейчас воздух совсем закончится, и я умру, задохнусь и умру…