— Вы правы, Леди Сьерра. — Звучит его очень уж низкий, почти могильный голос. — В глубине души я искренне желаю вам испытать все то зло, что вы причинили другим. Так что не искушайте меня лишний раз.

В карих глазах разливается такой океан холода, что все внутри сжимается. Сколько боли другая я принесла этому мужчине? Как отравила его душу, что она стала такой?

Хоть что мне говорите, но я уверена, что Редмонд не из тех, кто уступает чувствам. И раз уж в нем живет сейчас такая тьма, значит, она более чем имеет основание там быть.

Так слухи правдивы? Ректор любил Ларетту? Любит?

А другая я ее едва не убила. Изуродовала, искалечила. Хуже, чем убила.

Пусть ее и вылечат, но я покусилась то, что принадлежит ему!... И все еще жива…

— Идите за мной! — распоряжается ректор.

— За вами? — переспрашиваю я, но возиться со мной никто не собирается.

Редмонд отмеряет шаги к выходу, игнорируя любопытные взгляды, и выходит из здания. Я следом. И тут же спешу отыскать взглядом друзей.

Они стоят у угла здания и застывают на месте, обнаружив в компании кого я вернулась. Легким кивком велю им спрятаться. Хватит и мне одной наказания.

Ректор взмахивает рукой, и перед нами тут же тормозит повозка. Мой враг отпирает дверцу и взглядом велит забираться внутрь. Скрепя сердце, подчиняюсь и усаживаюсь на мягкое — насколько оно таким может быть — сидение.

Тянусь за дверцей, полагая, что ректор отправит меня одну, но он входит в салон следом, и воздуха становится в разы меньше.

— В поместье Сьерров, — велит кучеру, и повозка дергается и начинает медленно покачиваться.

Я во все глаза смотрю на ректора, пытаясь понять, что тот задумал.

— Вы расскажете моему брату, где меня поймали? — предполагаю я, а в ответ получаю еще один пронзительный внимательный взгляд.

Что он все время во мне выискивает.

— Это обязательно?! Зачем его беспокоить? Разве наказания недостаточно? — Пытаюсь избежать судьбы.

— Вы боитесь Роланда, Тесса? — Редмонд прищуривается.

— С чего бы мне бояться собственного брата? Просто не хочу лишних проблем, — вру я.

— Тогда не нужно их создавать, — отрезает ректор, и дальше мы едем в тишине.

Она режет слух, но глаза ректора, которые не «отлучаются» от меня ни на секунду, пронзают куда глубже. Я отсчитываю минуты, надеясь поскорее спастись. Сама не знаю, чего именно боюсь, однако каждая секунда в этой маленькой кабине наедине с ректором дается мне с трудом.

Не знаю, что происходит на дороге, но повозка резко тормозит, и я по инерции вылетаю вперед. Втыкаюсь головой во что-то упругое, что мгновенно напрягается, твердеет как камень, и слышу отборную речь кучера, осыпающего кого-то проклятиями.

Поднимаю глаза и понимаю, что та статуя, в которую я влетела, — это и есть ректор. А я практически лежу на нем.

Краска заливает лицо, моментально прячу глаза и отскакиваю назад. Даже знать не хочу, что он сейчас думает. Как же стыдно! Хоть под землю проваливайся!

— Что там? — спрашивает у извозчика ректор, и тот приносит извинения за дурной тон.

Повозка снова движется, я уже красная как помидор. А ректор смотрит все пристальней, словно я лягушка, которую он собрался препарировать.

— Прибыли, — сообщает кучер, и я с трудом сдерживаю порыв, чтобы не выскочить первой.

Жду, когда спустится ректор, а затем выбираюсь сама и умудряюсь наступить носком туфли на собственное платье. Но, к счастью, не падаю.

— Леди Сьерра, вы сегодня небывало решительны в намерении убиться, — отмечает ректор, у которого уже вот-вот выработается рефлекс меня ловить.

Он оборачивается к дому, и я замираю, представляя, чем может обернуться его разговор с Роландом.