– Дария Мартинс останется под моей защитой, – холодно и жестко сказал Дерек.

– Руше! Фамилия моей жены — Руше! – выплюнул Антонио.

– Не надолго, – спокойно ответил ему хозяин дома, – я так понимаю, что у нее есть серьезные опасения за жизнь и здоровье ее и дочери. Поэтому она останется жить в имении, к которому ты не имеешь отношения. А я займусь проверкой законности всех сделок и договоров, которые она подписала после смерти первого супруга.

– Дария будет жить с мужем! – вперед выступила Олимпия. – Мы подадим ее в розыск, и ее заставят вернуться в семью!

– На каком основании? – решила подать голос я.

– Ребенок, которого ты носишь под сердцем, должен родиться в полной семье, и только отец сможет позаботиться о нем, – заявила свекровь.

– Но я не… – начала было я.

Но Олимпия меня перебила.

– А это еще доказать надо, – сказала она, – а пока мы уверены, что ты беременна, и поэтому мой сын имеет все основания забрать тебя домой!

Я посмотрела на Дерека с мольбой. Уйти сейчас с Антонио означало подписать себе смертный приговор. Только бы он не поверил в эту историю с беременностью!

– Пока факт беременности не подтвержден, Дария имеет право проживать в имении своей дочери, чтобы заботиться о своем пока еще единственном ребенке, – сказал Дерек, – но раз вы не имеете никакого отношения к этому дому, то можете лишь навещать жену в установленные часы.

– Беременность точно есть, по ней видно же, что она совсем другая стала, – заявила свекровь, – дерзит, постоянно настроение меняется, ест то, что раньше терпеть не могла…

Признаки беременности были не очень убедительными, но кто знает, какие у них тут суеверия в ходу.

– Вы можете подавать в розыск и ждать подтверждения беременности, – сказал Дерек, – но жить все это время она будет отдельно. А сейчас попрошу покинуть мой дом.

Мужчина сохранял видимость спокойствия. Но по тому, как он сжал кулаки, как напряжена была его спина, я поняла, что держится он из последних сил.

– Мы это так не оставим! – взвизгнула свекровь и потащила Антонио к выходу.

Муженек упирался и был очень зол, что любимая груша для битья осталась вне зоны доступа.

– Спасибо, – я бросилась к своему спасителю, чтобы выразить благодарность, лишь только семейство Руше удалилось.

Но Дерек холодно отстранился от меня.

– Ты уверена, что ребенка нет? – спросил он, и в его голосе я услышала металл.

Уверена ли я в том, что не ношу под сердцем ребенка от нелюбимого мужчины? Я сама хотела бы знать точный ответ на этот вопрос.

Хоть я в этом теле всего неделю, но никаких признаков беременности пока за собой не заметила. Да и Антонио все время находится в таком состоянии, что с трудом можно предположить близость между ним и его женой. Однако точный ответ может дать только врач.

Тем временем мы остались с Дреком наедине. Антонио с мамашей покинули дом под пристальным взглядом дворецкого. Афалина тоже куда-то ушла.

– Нет никакого ребенка, – решительно сказала я, открыто глядя в глаза моему единственному защитнику, – ты же видишь, Антонио только выпивка интересует, а Олимпию — мое имущество.

Дерек внимательно смотрел на меня, словно пытаясь проникнуть в мысли, и понять, говорю ли я правду. Было видно, что надежда, еще несколько минут назад мелькнувшая в его душе, покинула его. Он больше не верил в то, что сможет быть вместе с некогда любимой женщиной.

А я чувствовала, что еще минута, и он откажется от меня, отдав в руки законному супругу, тем самым подписав смертный приговор. Уж теперь-то мои родственнички не оставят меня в живых после такого дерзкого побега! Ишь, как быстро прискакали за мной. Почуяли, что добыча из рук ускользает.