К счастью, шум привлёк адекватных соседей, которые знали, что я помогла Милли разродиться живой девочкой и ничего против меня не имели. Мужики и бабы, знающие, что ссориться с целительницей себе дороже, утихомирили Веля, а его дружков прогнали со двора. Эту компанию никто в деревне не любил. Они и дебоширили, и шумели, и работали, спустя рукава.  

Здесь успела побывать и Тори – бабушка малышки Эллен, и Берти, которую я успела прозвать “русской красавицей”. Они принялись квохтать надо мной, ругая Веля на чём свет стоит. Дали мокрый платок, чтобы к саднящей скуле приложить. Надо будет по приезду домой покопаться в колдовских снадобьях и найти средство от синяков, иначе завтра буду красоткой с синим лицом. 

– Да вся деревня знает, какой этот Вель дурачок. Как выпьет, так сразу в драку лезет! Я бы ему задала, ух! – и Тори покачала кулаком.

В качестве извинения деревенские снабдили меня продуктами натурального хозяйства – корзинкой свежих яиц, головкой сыра, овощами и ароматной изумрудной зеленью. Подарили мне куриную тушку, завёрнутую в промасленную ткань и присыпанную сушёными травами, хрустящий хлеб и несколько жареных окуней. 

Ну, хоть с голоду не пропаду. Как и в родном мире, готовить мне некогда. Только там я чаще всего покупала или заказывала готовую еду, в крайнем случае жарила яичницу на скорую руку или варила пельмени. 

– Вот, молочком запейте, нейра. Что ж вы такая тощенькая, и покушать, наверное, некогда,– сочувственно качала головой соседка, прикладывая руки к полной груди. – Вы только не серчайте, нейра. У нас в Лихой не все такие, как Вель.

А молочко оказалось вкусное, особенно если запивать им лепёшки с луком и сыром. Когда трапеза была окончена, я поблагодарила деревенских женщин за хлеб-соль, и пошла искать местного бузотёра. 

Мокрый нарушитель спокойствия нашёлся в сарае. Он тихо сидел на полу, обняв руками голову. Злость и нервное возбуждение отпустили, я успела остыть. Но на душе было пасмурно – новый мир вовсе не гостеприимен, опасность может подстерегать даже там, где этого не ждёшь. Я опустилась на деревянную чурку напротив Веля и упёрлась локтями в колени.   

– Ну что, довольна, ведьма? – спросил он, подняв бледное лицо. Купание в холодной воде не прошло даром, и взгляд его стал более осмысленным. 

– Во-первых, я не ведьма, а магичка и целительница, – исправила его строго. – И менять пол младенца не под силу даже магам. 

На самом деле в формирование пола мужчина вносит определённый вклад. Яйцеклетка несёт в себе только Х-хромосому, тогда как сперматозоиды – либо Х, либо Y. Если встречаются два икса, то получается девочка, а если первым успевает добежать игрек, то будет мальчик. Но в этом мире само слово “генетика” будет звучать, как ругательство, поэтому я сказала:

– Всё решают боги, грешно с ними спорить.

– Да они смеются надо мной! Думал, что хоть магия поможет, а… эхх! – махнул рукой устало и понурил голову.

Я прекрасно понимала, что не являюсь авторитетом для этого пьянчуги, поэтому задушевные беседы не помогут. А если пригрозить? Зря он, что ли, меня ведьмой обзывал?

– Ты смотри мне, Эйлу не обижай, она хорошая женщина. Узнаю – в жабу превращу. Или нашлю проклятье, отнимающее мужскую силу.  

На этих словах глаза Веля боязливо округлились.

– Я ж говорил, ведьма!

А я продолжила:

– И девочки у тебя умницы. Девочки отцов очень любят, будут ухаживать, в старости не бросят. Если, конечно, ты будешь вести себя по-человечески, а не по-скотски. Или если доживёшь… – сощурившись, я окинула его пристальным взглядом.