— Не нужно. Я справлюсь и сама. А ты можешь идти.

Несколько секунд она стояла неподвижно, молча глядела на меня, но, в конце концов, легонько поклонилась.

— Госпожа.

Она вышла из комнаты, оставив за собой шлейф учтивого холодка, сдобренного нотками презрения. Я однозначно пришлась ей не по нраву.

С умыванием проблем не возникло, а вот с одеждой пришлось повозиться. Ловкие пальцы Батшебы за пару минут управлялись со шнуровкой на платье, я же, ругаясь сквозь зубы, затянула ее лишь с четвертой попытки – а все потому, что располагалась она на спине. Волосы заплела в косу «дракончик». Какие прически были здесь в ходу, я не знала, но эта показалась мне самой оптимальной: просто и опрятно.

Закончив с приготовлениями, остановилась возле зеркала. В отражении на меня смотрело чужое лицо, с которым теперь предстояло свыкнуться. Новая жизнь, новое тело. Новая личность.

В дверь постучали.

— Миледи.

Я расслабилась, услышав голос Батшебы.

— Входи.

Экономка с удивительной для ее телосложения грацией проскользнула в комнату.

— Уже и оделись сами, — она цокнула языком, делая вид, что негодует.

Я улыбнулась.

— Это было не сложно, если не брать в расчет шнуровку на платье.

Батшеба тихонько засмеялась.

— Ну, так оно и понятно: где ж видано, чтобы леди сама платье шнуровала? — Она сделалась серьезной. — Неужто вам помощь не предложили?

— Предложили. Но я отказалась.

Я сочла неуместным рассказывать о впечатлении, которое произвела на меня Камилла. С моей стороны это бы выглядело ябедничеством, к тому же я вполне могла ошибаться на ее счет.

— Какая у вас коса интересная, — Батшеба с интересом разглядывала мою незатейливую прическу. — Никогда таких не видела.

— Матушка научила, — ответила я и не соврала.

Мама… Стоило вспомнить о ней, как внутри что-то тоскливо сжалось.

— Миледи? — Батшеба коснулась моего плеча. — Все хорошо?

— Да, — я торопливо закивала в ответ. — Ну, что? — для пущей убедительности улыбнулась и хлопнула себя по бокам. — Идем завтракать?

Экономка деликатно закашлялась.

— Что не так?

— Его Светлость милорд распорядились, чтобы завтракали в хозяйской столовой.

***

Я с любопытством осматривалась, но старалась не глазеть по сторонам слишком уж явно, пока Батшеба вела меня в хозяйскую трапезную.

Мы поднялись по лестнице, миновали тесный и плохо освещенный проход, отделявший служебные помещения от господских, и оказались в длинном коридоре. Сквозь не застекленные арочные проемы я увидела уже знакомый двор. Несмотря на ранее время слуги уже трудились вовсю.

— Смотрите под ноги, госпожа, — предупредила Батшеба, когда я споткнулась о выбоину в плитке. — Кладка здесь неровная.

Я опустила взгляд. Каменные плиты растрескались, некоторые ушли на пару сантиметров ниже положенного уровня, а другие, напротив, вздыбились. На первый взгляд материал был неплох, но, похоже, что время не пощадило его. Так же, как и стены – тут и там их расчертили трещины, а кое-где цемент между кирпичами начал осыпаться.

Но остатки былого величия все же сохранились – я увидела это, когда Батшеба привела меня в столовую. Хотя сама бы я назвала это полноценным залом. Огромное помещение со сводчатым потолком, цветными витражами на окнах, массивными люстрами и добротной мебелью. Красное дерево, если не ошибаюсь.

Падающий сквозь витражи утренний свет раскидал по полу и стенам разноцветные пятна, воздух пах нагретой древесиной и еще чем-то незнакомым.

Эхо наших шагов разнеслось по залу, хоть я и старалась передвигаться максимально тихо.

За столом сидели двое: лорд Сорлайн и его названая сестра. При нашем появлении они синхронно повернули головы, а мне еще сильнее захотелось вернуться обратно в людскую.