— Ложитесь, миледи, — Батшеба откинула покрывало на узкой кровати.

Я послушно забралась в постель, и с удивлением ощутила идущее из-под матраса тепло.

В ответ на мой вопрос экономка рассмеялась.

— А вы думал, я об углях забуду?

Точно! Угли. Мне вспомнилась сцена из какого-то исторического фильма: в нем слуги клали под хозяйский матрас железную емкость с раскаленными углями, а когда постель достаточно нагревалась, убирали обратно.

— Спасибо, Батшеба.

Она заботливо накрыла меня одеялом.

— Да было бы за что, госпожа.

— Как это? Конечно, есть за что!

Экономка улыбнулась.

— Спокойной ночи, миледи.

Она взяла с тумбочки подсвечник, и уже собралась уходить, когда снаружи раздались тяжелые шаги. Миг спустя дверь в комнатенку распахнулась.

— Еще не спите, леди Адельрин?

На пороге стоял лорд Сорлайн. С кончиков его волос стекала вода, кожаная куртка промокла насквозь.

— Почти, — резковато ответила я, лелея слабую надежду на то, что он извинится и отложит разговор до завтра.

У меня в принципе не было желания с ним общаться. Ни сейчас, ни потом, но, если уж разговора не избежать (а его не избежать), то я бы предпочла отложить его до утра.

— Память не вернулась?

Возможно, мне показалось, но в его голосе будто бы прозвучал сарказм.

— Вы пришли устроить мне допрос?

Батшеба, понимая, что ей тут не место, поспешила выйти из комнаты. Мы остались вдвоем.

— Нет, — ответил он спокойно. — Я пришел убедиться, что ты хорошо себя чувствуешь.

В добрые намерения лорда верилось слабо, но, пожалуй, лучше не нагнетать.

— Я в порядке. Благодарю.

Дрейк бросил на меня еще один задумчивый взгляд.

— Завтра тебя разместят в другой комнате. А сегодня придется ночевать здесь.

«Чем дальше от тебя, тем лучше». Так, стоп. Завтра? Выходит, я остаюсь? Наверное, можно считать это хорошей новостью? Я не знала, откуда сбежала Адельрин, но, судя по шрамам и синякам, жилось ей там несладко. А, может, ее и вовсе пытались убить. А здесь… здесь ко мне относятся вполне сносно. По крайней мере, пока.

— Спокойной ночи, Адельрин.

Дрейк задул свечу и вышел из комнаты.

Оставшись одна, я свернулась в клубок. Мысли путались, и где-то на краю сознания еще теплилась вера в то, что я все еще сплю. Часть меня надеялась проснуться в больничной палате, но умом я понимала – этого не случится.

Я умерла. А потом родилась заново в новом мире и новом теле. И все – за один только день.

ДРЕЙК СОРЛАЙН

— Ее нельзя оставлять здесь!

Он знал, что Лаисса так скажет. И, положа руку на сердце, был с ней согласен.

— Это не обсуждается.

Названая сестра закатила глаза и плюхнулась на диван. Дрожащее пламя свечей, отраженное от красного ковра, смягчало черты ее лица, но подчеркивало негодование в глазах.

— Ты не хуже меня знаешь, к чему это приведет. Он явится за ней.

— Только, если узнает, где она. — Дрейк сел напротив и плеснул себе напитка в графин.

— Узнает, — Лаисса сложила руки на груди. — Еще и братца прихватит. Но главное Дрей, — она вскочила и принялась расхаживать по малой гостиной, бурно жестикулируя, — мы даже не знаем, что на уме у самой девицы.

— Я это выясню.

Лаисса остановилась возле камина и вскинула руки, наигранно сдаваясь.

— Поступай, как знаешь. В конце концов, не мне тебя учить.

— Если это все, то можешь идти спать.

Она пересекла комнату и задержалась возле двери.

— Решение за тобой. Но подумай как следует: ты действительно хочешь развязать войну?

10. Глава 10

Проснулась я от холода. Ни печки, ни тем более камина здесь не имелось, и за ночь спаленка-коробок остыла. Холодный воздух забрался под тонкое одеяло, обнял ступни, а затем пополз выше. Я открыла глаза.