Даже не оборачиваюсь, заскакиваю за ворота лекарни и налетаю на отца.

— Боги! — пугается он, а я тут же за ширму, снимаю артефакт и сыплю на себя горчичный порошок, чтобы спутать запах.

— Анна, что происходит? — спешит за мной Дарвелл, но ответить не успеваю — на пороге появляется разъяренный преследователь.

— Где мальчишка?! — рявкает он, а я тут же захожу еще дальше за ширму, чтобы меня случайно не увидели.

— Что? — хмурится отец.

— Где лакей? Он побежал сюда!

— Не было здесь никого, — утверждает отец. Он догадался, что речь обо мне?

Боги, как же сердце бешено бьется от страха. Нужно дышать ровно и тихо. Нужно стереть пот со лба на случай, если этот блондин увидит меня.

— Посторонись! Мне нужно все осмотреть! — гаркает преследователь.

— Да кто вы такой, чтобы вваливаться в лекарню Его Величества?

Блондин не отвечает. Силой отодвигает отца и я вздрагиваю, слыша как быстро приближаются сюда его шаги.

— Девчонка?! — хмурится он, наткнувшись на меня разъяренным взглядом. — В лекарне….

— Моя дочь. Принесла мне травы по заказу. А теперь я спрошу. Еще раз! Какое у вас право тут находиться и допрашивать нас?

— То самое, что мне позволяет преследовать преступника, применившего иллюзию во дворце где угодно, кроме покоев самого короля! — рявкает блондин, тыча в эмблему на правой груди.

Гоблины! Инквизитор высшего ранга!

— Ты, — щурится блондин, а его ноздри раздуваются, будто он пытается уловить мой запах как охотничий пес.

А я молю, чтобы пудра сработала.

— Почему ты в вуали?

— На угли в детстве упала, Ваша Светлось, — шепчу едва слышно и стараюсь сделать голос как можно тоньше, чтобы не заметил схожих нот.

А он, как истинный дознаватель, сканирует взглядом точно рентгеном, выискивая во мне ложь.

Прищуривается, и сердце уходит в пятки. Я уже судорожно думаю, что буду говорить, если он сейчас уличит меня в случившемся, но инквизитор вдруг остраняется и устало вздыхает.

— Видела здесь где-нибудь мальчишку в одежде лакея? — спрашивает он, и сердце чуть ли не выпрыгивает от радости. Боги, гора с плеч. Он поверил, что это не я!

— Нет, Ваша Светлость, здесь были только мы с отцом, — шепчу я, и инквизитор, чертыхнувшись на каком-то наречии, покидает лекарский двор.

Ноги мои дрожат так, что я тут же спешу сесть, пока не упала. Но взгляд Дарвелла не дает расслабиться. Приходится все ему объяснить. И про приказ короля не показывать своего лица, и про иллюзию, и про то, что инквизитор учуял женский запах.

Отец вздыхает, дает мне связку трав с полынью, чтобы носила с собой. Любой запах притупит.

— Что будет, когда все закончится? – спрашиваю Дарвелла, но отвечать он не спешит. — Нас убьют, чтобы сохранить тайну?

— Не думай об этом, Анна. Король строг, но справедлив. За доброту он ответит добром, — говорит отец, а мне попросту кажется, что он меня утешает. — Возможно, наградит. Возможно, даже дарует тебе хорошего мужа.

— Как можно даровать мужа той, которую назвали наложницей? — не верю я.

— Я об этом позабочусь, — обещает отец, но почему-то отводит взгляд.

— Но я не хочу. Тогда ведь моя магия…..

— Анна, лечить недуги в одиночестве до самой старости – не та мечта, что должна быть у женщины. Давай потом об этом поговорим, — вздыхает отец, и все внутри меня хочет с ним поспорить, но он взывает к работе и выбору снадобья для короля.

Ни Дарвелл, ни тем более я, не знаем, сколько продлиться лечение, и не можем быть уверены в том, что оно поможет. Потому не поднимаем головы от лекарских книг и книг о проклятиях, пытаясь найти нужный способ лечения.