— Ты чего? — проснулась Амана от моих рулад над горшком. — Тебе плохо?

— Кажется, я отравилась или заболела, — прохрипела я, упав на свою лежанку.

Женщина подобралась ко мне и приложила к моему лбу прохладную руку.

— Всемогущий Тимсах! Да ты вся горишь, Василина! — ахнула она.

16. Глава 15.  Горячка 

Глава 15. Горячка

Амана выскочила из повозки и через минуту вернулась уже не одна. Махсур нагнулся, проводя руками над моим телом и вглядываясь в лицо.

— Где болит? — тревожился хозяин. — Живот?

— Да, — прохрипела я и скрючилась от нового спазма.

— Я сейчас принесу тебе снадобье. Надеюсь, поможет, — вздохнул старик.

— Что с ней, господин? — взволнованно спросила женщина. — Шахля поправится?

— Кажется, она подцепила заразу, — покачал головой маг. — Абра выросла в другом мире, её организм не приспособлен к нашим условиям. Выздоровеет она или нет, один Тимсах знает. Амана, молись за неё.

Я закрыла глаза. Ну вот, словила местный ротавирус, наверное. Только бы лекарство Махсура помогло.

Старик вернулся быстро. Влил мне в рот какую-то гадость и приказал Амане давать мне зелье через каждый час. Караван двинулся в путь. Меня затрясло так, что снова пришлось обниматься с горшком, и всё снадобье Махсура вышло наружу. Амана, охая, дала мне попить и помогла улечься на топчан.

К вечеру мне стало хуже. Голова болела так, что я уже плохо соображала, где нахожусь и что вообще происходит, тело горело, а желудок отказывался принимать хоть что-то. Иногда я впадала в долгий сон, но Амана меня будила и заставляла пить лекарство или воду.

Я перепутала день с ночью, ничего не соображала. Есть не могла, пила с трудом, еле приходя в себя. Постоянно спала, отчего боль немного притупилась. Мне не хотелось просыпаться, я желала просто уже уснуть вечным сном и забыть кошмар, что творился со мной наяву. Я растворилась в муках, потеряв счёт времени.

Но однажды утром я проснулась, почувствовав себя намного лучше. Жар спал, боль прошла. Я лежала, трясясь в повозке и ощущая только слабость во всём теле. Неужели я пошла на поправку?

— Амана, дай воды, пожалуйста, — еле прохрипела я, подняв голову.

— Василина, ты очнулась! Слава Тимсаху! — запричитала женщина, бросившись ко мне. Она поднесла бурдюк с водой. — Пей.

Я жадно припала к горлышку и долго пила, утоляя жажду.

— Что случилось со мной? Чем я заболела? — я отдала бурдюк и решила спросить у спутницы, что же всё-таки это было.

— Ты подцепила заразу, которой обычно в нашем мире болеют один раз, в детстве, правда, не столь сильно, как это было у тебя. Я так боялась, что ты не выживешь, — и скупые две слезинки покатились из её глаз. — Василиса, прости, что не уберегла тебя.

— Амана, не думай себя винить. Ты ни в чём не виновата, — погладила я осторожно её морщинистую руку. — Раз мне суждено переболеть, значит, так и должно было быть.

— Махрус с Саштаром так переживали за тебя. Сказали, если ты умрёшь, то они продадут меня на рудники.

— Вот ведь нашли, на кого всё свалить, — покачала я головой. — Не переживай, я выздоровела, значит, никто тебя не продаст. Махрус и Саштар не потеряют своих денег.

— Василина, ты так осунулась, похудела, пока неделю лежала в горячке, — жалостливо посмотрела она на меня. — Саштар сказал, что к вечеру мы приедем в столицу.

— Неделю?! — ахнула я. Вот это да! Действительно, мои дела были так плохи, что неделя выпала из моей жизни.

— Тебе надо хорошо кушать, а то кто такую тощую купит? — Амана тут же достала из сумки лепёшку и несколько кусочков сухофруктов.

Перекусив, я почувствовала себя немного лучше. Амана дала мне ещё зелье, сказала, что Махрус приказал его пить регулярно, чтобы быстрее восстанавливался организм.