— Эй, ты как? — Даниил засунул руки в карманы школьных штанов.

— Нормально, — я смотрела в пол.

Поднять глаза на такого красивого, такого невероятного Царицына я не могла. А встретиться с ним взглядом было выше моих сил.

— Настя, я хотел позвать тебя в актовый зал, — Даниил подошёл ко мне ближе.

— Зачем? — я насторожилась.

— Сказать кое-что хотел. Придёшь после пятого урока? — послышалась неуверенность в его голосе.

— Мне домой нужно.

— Обещаю, что надолго тебя не задержу. Придёшь?

Я только кивнула, так и не осмелившись поднять на него глаза. И голову поворачивала так, чтобы шрам особо заметно не было.

Даниил ушёл в класс, а я ещё некоторое время стояла у окна, прижимая к белой, выглаженной блузке грязную тетрадь и смотрела на дверь, за которой скрылся Царицын.

После уроков, которые высидела с огромным трудом, поспешила в актовый зал. Вошла нерешительно, нервно оглядываясь. Царицына не было. Я собралась уйти, но дверь в помещение открылась и вбежал запыхавшийся парень.

— Прости, — он поймал мой взгляд и улыбнулся. — Историчка задержала.

— Что ты хотел? — я снова взгляд торопливо отвела и отвернулась, став к Даниилу боком. — Почему именно здесь?

— Насть, — Даниила бросил рюкзак на пол и решительным шагом подошёл ко мне, — ты мне нравишься.

Он замер в нескольких шагах, нервно сжимая и разжимая кулаки.

— К-к-кто? Я-я-я? — заикаясь, поинтересовалась я.

— Да! Ты.

Я счастливо и широко улыбнулась. Преодолела расстояние между нами, приподнялась на носочки и прикоснулась ртом к губам Даниила. Жмурясь, выдохнула:

— Я люблю тебя.

Вздрогнула, когда раздались громкие хлопки и хохот. Отшатнулась от Даниила и с испугом уставилась на своих одноклассников, высыпавших из-за кулис на сцену.

— Вы только посмотрите! Страшилка влюбилась.

— Кто такую уродину полюбит.

— Чудовище.

— Уродка.

Меня стали толкать со всех сторон. Дёргали за блузку, отрывая пуговицы и заставляя ткань трещать. Больно щипали. Кто-то ударил по голове. Я с трудом удержалась на ногах и не упала на пол.

— Охладись, страшилка. Очнись. Неужели ты думала, что тебя кто-то может полюбить?

Я задохнулась от неожиданности и холода, когда сзади на голову вылили ледяную воду. Только рот открывала, жадно глотая воздух. Вытерла лицо ладонями и вскинула подбородок. Выпрямила спину и усмехнулась. Окинула взглядом свой класс, развернулась и двинулась на выход из актового зала. Держа спину ровно. Заставляя себя идти с гордо поднятой головой. Они не должны знать, как мне плохо. Они никогда не узнают. Я не позволю им узнать, что творится в моей душе.

Я дошла до туалета, заперлась в кабинке, залезла на бачок туалета, зажала рот ладонями и зарыдала. Я так не плакала, когда неделю назад умерла моя мать. Неделю назад я чувствовала только пустоту в душе. И облегчение. Сейчас же мне хотелось умереть. Отправиться следом за матерью и отцом.

В туалете просидела несколько часов. За это время одежда и волосы успели подсохнуть. Когда рыдания стихли, я переоделась в спортивную форму, хорошо, что в тот день физкультура была, и пошла домой.

Сразу же скользнула в свою комнату, не желая, чтобы Мишка заметила мои красные глаза и влажноватые волосы. К моей радости меня никто не тревожил. Я упала на кровать и забылась тревожным сном, где снова видела мёртвую мать на полу нашей кухни. И свору собак, которая гналась за мной, чтобы вновь растерзать на части. Просыпалась в холодном поту. Смотрела в потолок, на котором плясали тени, и снова забывалась тревожным сном.

Лишь утром мне приснилась мать. Живая. Такая, какой она была пять лет назад. Красивая. С гладкой белоснежной кожей и золотыми волнистыми волосами. Мать стояла на кухне и ласково улыбалась мне. За её спиной стоял отец. Образ был расплывчатым и смутным, но я прекрасно знала, что это он.