— Алёна, — произнёс он моё имя, и я вздрогнула. Предательское тело хотело ласки и секса. Внутри всё ныло, а когда его руки касались меня, с трудом сдерживалась, чтобы самостоятельно не прыгнуть ему на шею.

— За мешок картошки, — на полном серьёзе сказала я, продолжая смотреть в окно.

По моим подсчётам, до полного оборота меньше трёх месяцев. Ильич на человека полностью не походил, но если одеться прилично, то сойдёт. Я хотела к людям, пусть ведёт, иначе не дам.

— Нет.

— Нет, так нет, — фыркнула я и отвернулась.

На улице студёно, но чувствовалось, что снег растает. Вышла помыть посуду и сходить за водой. Обернулась к дому, а навстречу экипированный Ильич. В штанах, как у меня, на ногах обмотки, за поясом топоры и ножи. Чёрный свитер крупной вязки, я его вместо подушки использовала, ещё меховая безрукавка. А за спиной у Ильича старинный парусиновый рюкзак.

Нил подошёл ко мне и взял из рук котелок. Подмигнул янтарным глазом и улыбнулся белоснежной клыкастой улыбкой. Поманил с собой, направляясь в лес. Ему всё так же было трудно говорить, и он задыхался при разговоре.

— Мне без тебя умереть, — предупредил он, когда мы покидали опушку, а я проверяла в кармане паспорт и банковские карточки. — Ты обещаешь, я доверяю. Я тебя пометил, ты  — пара Высшего.

Я чуть не завизжала от восторга. Вот, как мужик секса хотел, что готов был рискнуть. Ничего ему не обещала. Я ведь сбегу от него, а он попытается этого не допустить. Не верилось, что наконец-то покидала это ужасное место. Пометил он меня, так бы и сказал, трахнул — понравилось.

17

***

А я-то наивно полагала, что мы, как в магазин, быстро сгоняем за картошкой, мукой и чаем с пряниками.  Третий день по тайге. В доме хоть тепло было, а мне тепло только по утрам. Лихо быстро сколачивал шалаш, застилал под навесом землю сосновыми ветками, сам ложился на спину, меня укладывал себе на живот. Сверху я укрывалась захваченным покрывалом — и красота. Первый раз я отказывалась спать на нём, неудобно как-то, думала ему тяжело, а оборотню сугубо фиолетово, даже кайф ловил. Улыбался, меня к себе лапищей прижимал и трётся эрекцией. А я делала вид, что сплю, а сама мечтала взять и отдаться.

Снег действительно растаял, а в непролазных гущах земля его и  не видала. Хмурая прохладная осень целеустремлённо направлялась к зиме, ударяя заморозками по ночам, и часто приходилось просыпаться, когда кругом иней. В такие моменты, Ильич накидывал на меня свой свитер и принимался раздувать костёр.

Вначале было невдомёк, почему мы так долго куда-то идём. Потом вспомнила деда Стасика. Скорей всего, он знал карту рек и ручьёв, поэтому передвигался быстрее, а мы пешими сквозь лес шли и шли. А у меня свербело, я хотела разговоров и секса, но отказывала Лихо и в том и в другом и себе за компанию, и неизвестно, кто из нас страдал больше.

И вот однажды оборотень остановился и радостно объявил:

— Пришли, — рассмеялся, увидев моё кислое лицо.

Я оглядывалась по сторонам, и, кроме леса, ничего не видела. Понятно всё: ни в какую деревню меня вести не собирались, никакие магазины мне не светили.

Он смотрел на меня, немного накренившись вперёд, чтобы наши лица были на одном уровне. Уму непостижимо, я вот так просто проводила время с существом, каких свет не производил. Он же весь чудо-чудное. И чем ближе к человеку, тем приятнее и краше. Сказочный мой любовник с глазами затвердевшей смолы ископаемых хвойных деревьев, таинственный тёплый янтарь очей древнего существа.

— Сколько тебе лет? — сорвалось с моих губ, когда я утонула в этих нереальных, ошеломляющих очах мифического оборотня.