– Почему? – Быстро спросила я, едва образовалась коротенькая пауза.

– Потому что высоко, а самому, став калекой, на прежнюю высоту никак не забраться. А позволять перетаскивать себя с места на место, как какой-то мешок с костями… Словом, позор, за который прежде отлучали от рода и изгоняли в…

– Подожди! – Выкрикнула я. – Тебя что, изгнали за неудачную охоту на какого-то червяка-переростка?!

– Нет, – скривился Рене. – Но когда на тебя смотрят как на покойника, не прячут жалости… Я ушёл сразу, как встал на ноги, начал жить отдельно, пытался смириться… время от времени проводил вечера в трактирах. Хотелось забыть и эту тварь, и все полетевшие в пекло планы и мечты… Такие увечья у нас случаются редко, их не умеют лечить, а я, болван, на что-то надеялся. Услышал, что в мире существуют настолько сильные маги, способные восстановить утраченное… Легковерный идиот.

Рене снова замолчал, а я потихоньку разглядывала его. Да, двигался он с некоторым трудом, да, пара шрамов на спине, но в остальном никаких серьёзных увечий я не заметила.

– А сова?..

– А сова и есть результат моей легковерности, – мрачно сообщил человек-птица. – В очередной раз, когда я в трактире топил своё горе в кружке с крепким пойлом, ко мне подсел некий тип. Назвался Блором. Я был уже сильно пьян, против компании не возражал, слово за слово… Услышав о моей проблеме, мой нечаянный собутыльник вдруг заговорил о том, что способ её решения есть. Длительный, тяжёлый, но реальный. Предложил свести с магом невиданной силы, обладающим древними утерянным знаниями… Будешь, говорил, снова летать. Естественно, я уцепился за шанс, за самый призрак такого шанса.

Рене с горечью усмехнулся.

– А что этот Блор просил взамен? – спросила я.

«Летать». Я бросила ещё один взгляд на торчащие из халата ноги: понять, насколько легко Рене мог ходить, пока не представлялось возможным.

– Деньги. Немалые. Такое лечение, если оно возможно, стоит дорого, очень дорого. Я успел порыться в архивах, изучил хроники – случай излечения от увечья, как моё, подобен чуду, но я всё равно уцепился за надежду. Не обратил внимания на цепочку странностей. Был бы трезвым… Но я был пьян, а мне пообещали исполнение мечты. Возвращение к нормальной жизни. Конечно, я согласился. Мы договорились о новой встрече, я должен был принести деньги…

– А их не было, – подсказала я, когда пауза затянулась.

Рене сдул упавшую на лоб прядь. Снова стало заметно, что каждое слово даётся ему большими усилиями, но он продолжал:

– Были. Я принёс их в условленное место встречи. Блор обещал проводить к целителю, ну и себе хотел процент за участие и на дорожные расходы. Дома я никому ничего не сказал. Не хотел обнадёживать заранее да насмешек опасался. Пришёл, как…ррох тупоголовый. Получил по голове, отключился. Очнулся – темно, тело ломит от неудобного положения. И никаких денег, разумеется.

– А Блор?

– Блора уже не было. А я… потихонечку… осознал себя вот этим лупоглазым и в перьях. Я никогда не имел второй ипостаси, Дэри.

Я обняла себя за плечи, потёрла ладонями сквозь плотную ткань.

– Рене, это звучит…

– Знаю. Сам бы не поверил.

– Допустим, – примирительно начала я, хотя голова всё сильнее кружилась. – Что это за колдовство такое, запирающее человека в птице? Зачем? Что за причины? Этот…Блор, да? Он мог просто ограбить и скрыться! Но – вот это?! Ты сказал, восемь лет?!

– Если ты не соврала насчёт даты – получается, столько, – пожал плечами он.

Очень внимательно разглядывал пустую кружку, которую вертел в пальцах.

– Где тебя держали столько времени? Ты же удрал, да? То есть сыч? Я помню верёвку на лапах.