— Во что бывает, когда нанимаешь персонал только на выходные! – вздохнула Веро. – Семейные тайны сразу становятся достоянием общественности! Надеюсь, ваша гордость не слишком пострадала.

— Нет, я упал на плечо!. — хмыкнул Дерек и мрачно посмотрел на одного из гостей, явно прислушивающегося к их разговору.. – Жаль, виновника поймать не удастся, у него наверняка приготовлено алиби!

— Считаете, что это было сделано умышленно?

— По здравому размышлению – да. — Он осушил бокал. — И наверняка этот кто-то рассчитывал, что барьер прыгните вы..

— Что за чушь! – воскликнула девушка.

— Почему — чушь? Вы носитесь, что на автомобиле, что верхом, как сумасшедшая, прыгаете с обрыва в человеческом обличии, обращаясь уже на лету. Вполне вероятно решить, что, подгоняемая желанием свернуть себе шею, вы понесетесь к препятствию, кидая вызов самой себе.

— А вы не думали, что охотились на вас? – огрызнулась она, задетая его словами.

— Я думал об этом. — Он серьезно посмотрел на нее. — Но тут не сходится: никто не мог предположить, что я поеду с вами.

— Думаю, для многих, собравшихся здесь, это было очевидно: нас постоянно видят вместе. Вполне возможно предположить, что вы решите произвести на меня впечатление…

Он внимательно слушал ее доводы, затем внезапно спросил:

— Вас это беспокоит?

— Что именно?

— Что нас постоянно видят вместе.

Вероника покачала головой:

— Меня беспокоят лишь причины, которые скрываются за вашими поступками. — Она пристально посмотрела на него. — Они мне не совсем ясны.

— По-моему, они очевидны! – с явным весельем он взглянул на девушку.

— Хорошо, тогда причины, которые скрываются за очевидными причинами.

— — Вот она, подозрительность Амстелов! – поддразнил он.

Веро улыбнулась:

— Просто констатация факта. Если вспомнить историю, наши кланы много веков враждовали… Так что на вашем месте я бы хорошо подумала, прежде чем рассчитывать на искреннее гостеприимство в этом доме.

— Но, насколько я помню, вы, не задумываясь, кинулись ко мне, когда я свалился, — мягко напомнил Дерек, и девушка слегка наигранно рассмеялась:

— Ну, я, как выражается Тереза, паршивая овца!

— Вас это удручает?

— Вдохновляет! На новые подвиги и свершения. — Она отставила бокал. — А вот и виновники торжества…

Эдвард Амстел под вежливые аплодисменты гостей спускался по лестнице. Тереза шла рядом, радостно улыбаясь знакомым. Илона под руку с Шарлем следовала чуть позади, отчего казалось, что она гораздо выше своей золовки. Веро одобрительно хмыкнула и шутливо отсалютовала матери бокалом. Та лукаво улыбнулась и подмигнула дочери.

— Вы не жалуете жену вашего дяди, — заметил Дерек, все еще стоя рядом.

— Если вы поговорите с присутствующими, то узнаете, что я вообще никого не жалую. — Желая подразнить присутствующих, она небрежно взяла его под руку. — Пойдемте, проводите меня! Наверняка Тереза постаралась, и карточки с нашими именами находятся на дальних концах стола, а я слишком устала, чтобы выслушивать занудные семейные разговоры.

Неспешно следуя вместе с остальными гостями, они вошли в столовую, и девушка не смогла сдержать недовольства: комната, обшитая дубовыми панелями, сейчас была украшена цветами, будто на свадьбу. Длинные гирлянды из пышных роз украшали стены, на каждом столе стояла массивная пузатая белая ваза с букетом. Из-за роз не было видно ни рисунков на самих панелях, ни причудливой резьбы мебели.

Вдобавок, деревянные стулья старинного гарнитура перемежались со складными пластиковыми, привезенными кейтеринговой компанией, обслуживающей прием. Возле круглых столов, рассчитанных на десять человек, стояли официанты в белых смокингах и с красными галстуками-бабочками. В петлице у каждого также была розовая роза.