- Он ещё и спал здесь?! – совсем вынесло меня, - всё, домой ухожу! Вот прям пешком до России!

Снова её слова на хинди. Явно не для меня, а для девушек. Те и переводили взгляды паники с воинственной меня на главную, которая тут командует. Та нетерпимо дёрнула головой, встала и подошла ко мне, чтобы начать меня раздевать. Первым, естественно нужно было отобрать у меня край юбки, который я подвязала так, чтобы посередине был узелок с золотом. Его она и заметила, с недоумением пытаясь развязать.

- А вдруг тут у вас, как у арабов? – мотала головой я, - выгоните меня через год во всем, в чём я тогда буду одетая? А тут я хоп – и вся готовая и с капиталом на будущее!

Она указала кому-то из девушек на зеркальное трюмо, выдала пару слов на хинди и указала мне рукой на открытый ящичек. Пустой.

- Нет, женщина, вы меня вообще не поняли, - сообщила ей, - я вам говорю – не отдам! Я ещё вчера по глупости взяла и конвертики вашему Никитке отдала, а вы говорите ссыпать вам всё в незакрывающийся ящик! Ага, сейчас! Посмотрите, вон, на ваших девчонок, вот этих самых! Вот эта вам какая-нибудь кузина, - указала на самую ближнюю, - вот она как щас подумает, что я с ней поделиться должна, придет и вынесёт мне половину камней во-от в этой килограммовой цепочке! А я уже даже придумала в какой Рязанский ломбард пойду!

Она тяжело вздохнула, покачала головой и указала девушкам на шкаф, в который они всей гурьбой и нырнули.

- А чего это за куча барахла? – указала на угол комнаты я.

Кто бы меня еще слушал! Никиткина мать так увлеклась моей юбкой, что кружила вокруг меня, снимая её, но не тревожа удерживаемый мной мешочек с золотишком.

- Эй, женщина, - потрогала её, - вумэн, послушайте.

- Маан, - заглянула мне в глаза она, - I'm, - ткнула себя в грудь, - маан. I'm your маан.

Повторяла она как для ребенка, честное слово. Но это слово точно не было её именем. А я что? Я:

- Понятия не имею, что это значит, но, маан, вот из ит? – снова указала на кучу всего в углу.

- These are gifts, бети, - отправила на пол всю мою юбочную ткань она, - presents.

- Мне? – удивилась я, - подарки? Нет, ну это вы отлично придумали. Вот поедим, потом посмотрю. Чем ещё меня будете радовать? Улька там ещё не показывалась?

Она поправила мою нижнюю юбку и принялась завязывать поверх неё привычные слои ткани. Уже другой – синей с блестками, так и сыпящимися на пол вокруг меня.

- You are very skinny, - как-то ворчливо произнесла женщина, - why you don't eat?

- Еда? – обрадовалась я, - где? Да оставьте вы эту юбку! Я с обеда ничего не ела!

Меня вернули на место и продолжили поправлять одежды уже в четыре руки. Снова в ход пошли булавки. Топик пришлось переодевать самой. Как они так красиво мне эти складки на плече уместили?

- А может шортики, а? Я бы сама тогда оделась, - заверила их.

На лоб мне уже налепили красный крупный стразик, волосы стянули в хвост, на руки навесили сразу по двадцатке синеньких пластиковых браслетов, сунув в середину между ними по два круглых золотых на каждую руку, потом выдали помаду, указав на губы.

- Вы не поверите, но у меня с этим траблы, - хихикнула, - я такая криворукая, что эта ваша кровавая краснота будет всех больше ужасать, чем радовать, - вернула им.

Мне помотали головой и указали на губы, распаковав и даже открыв колпачок. Да не тупая я!

- Мне этот оттенок не к лицу, - улыбнулась виновато.

Чего они вообще пристали? Будто меня ещё на несколько церемоний собрались везти! Однако тут все резко забыли про помаду, посадили меня кровать, вынули из закромов серебро и… браслеты на ноги, кольца… на пальцы ног?!