«Да он прямо поэт, птицы-ресницы», - подумала Дарья.
Она кивнула в ответ так, что ему стало ясно, она тоже всё понимает и сочувствует, но это ничего не меняет.
- Ты наелся?
Перевёртыш кивнул.
- Тогда бери-ка одеяло и отправляйся-ка в сени. Мы устали сегодня, а нужно ещё пот смыть, пока вода горячая. Ирина, вон, уже спит на ходу.
Девушка, и впрямь, их слушала, но почти не слышала. Она набродилась по холоду, устала, а сейчас после горячей еды глаза слипались, и ей уже было всё равно с кем перевёртыши встречаются, а с кем нет, каких птиц по лесу гоняют и почему вода в ручье бурлит.
Парень посмотрел на Иру с нежностью, так мать-волчица смотрит на своего щенка. Казалось, ещё секунда и он начнёт её вылизывать.
Но, парень сгрёб в охапку одеяло и вышел в сени. Там, конечно, было прохладнее, чем у печки, но для него в самый раз. Кэссу даже показалось, что там слишком тепло. Он не мог знать, что с помощью магии, Дарья сделала его сон в этом помещении максимально комфортным, в разумных пределах, разумеется.
Полночи он боролся с желанием порвать в клочья хозяйку дома, а её дочь забрать в поселение перевёртышей.
Но, хорошенько обдумав это, понял, что там её наверняка не примут, а если даже и примут, то ему придётся сражаться за право ею владеть, ведь вся добыча в стае общая. С матёрыми ему не справиться, эти волки таких, как он и троих за раз раскидают, словно щенков.
После он вспоминал то, что говорила Дарья.
Нет, убить Иру из-за своего желания ею владеть он не был готов.
- Друзьями! Мы можем быть только друзьями! – сдерживая вой, прошептал он, убеждая сам себя.
И только после этого смог заснуть.

24. Я его боюсь!

Ушёл Кэсс тихо, пока все спали.
Когда Дарья вышла на улицу, его уже не было.
«Значит, с ядом справился», - подумала она.
Ведьма ухмыльнулась, прекрасно зная, что он ещё вернётся.
Ясное дело, парню всё обмозговать нужно, для него сейчас столкнулись две стороны жизни, он мечется между «хочу» и «нельзя». Перевёртыши взрослеют поздно. Наивные, как дети. Сейчас даже тот мальчишка из деревни, что свою рыжую корову искал, похитрее этого волка будет.
Главное, чтобы Кэсс не проговорился никому из своих. Разбираться со стаей сейчас не хотелось. Она не боялась, возможно, однажды придётся. Только всему своё время.
Оборотень вернулся уже на следующий день.
Желая отблагодарить женщин за то, что не дали ему умереть, он притащил с собой жирного домашнего барана. Откуда у него этот баран? Возможно в их селении эту домашнюю скотину разводят… но скорее всего животное либо украдено, либо куплено у людей.
Выяснять Дарья не стала, как говорится, дарёному барану под хвост не заглядывают.
Перевёртыш сиял, как новая монета.
Он гордо вручил Ирине, как своей спасительнице, несколько шкур белой лисы, словно знал, что такие шкурки собирали ей на шубу.
Девушка хотела было отказаться, этот мех стоил очень дорого, но Дарья незаметно кивнула ей, мол, бери.
Отказать – обидеть. Парень ведь от всей души, если она, конечно, у их породы имеется.
Постепенно к его посещениям привыкли. Он помогал в охоте, помимо этого рассказывал Ире, как выслеживать и ловить мелких зверей буквально голыми руками. Объяснял их повадки, рассказывал, как спастись, например, от лося, если во время гона окажешься на его пути, как обмануть разъярённого медведя…
Единственное, что раздражало девушку, это то, что волк не оставил своей дурацкой привычки её обнюхивать, а увлёкшись, мог даже лизнуть. Она вытирала облизанное место рукой и недовольно ворчала:
- Опять? Ты же обещал!