Ага, вот я и узнала как зовут великана. На предупреждение своего друга Радмир не пошевелился. Никакого в нём чувства самосохранения!

— Как тебя зовут? — опалил ухо его вкрадчивый голос.

— Ария, — пролепетала я. 

Лицо Радмира мгновенно преобразилось. Оно, как бы правильнее сказать… расслабилось что ли. Великан смотрел куда-то сквозь меня, будто что-то вспоминал, я от удивления не сводила с него глаз.

За кованной дверью, куда вышел Король, послышались звуки. Радмир резко выпрямил спину. Растерянность как рукой сняло.  

— Оружие! — крикнул он и оба воина бросились к оставленным возле стола мечам.

Только они успели схватить свои мечи, как в зал ворвались люди, человек десять, вооружённые топорами и мечами. На меня чужаки уже не обращали внимания. Не до этого было. 

Предводитель вошедших рявкнул:

— Это они! — над его головой сверкнул топор с двумя лезвиями, и стражник безбашенно кинулся на гостей.

Трапезная мгновенно наполнилась рыками и скрежетом металла. Закрыв глаза руками, я старалась не смотреть на происходящее,  но всё равно невольно заметила, как один из вошедших, упал замертво и распластался на убитом товарище, словно обнимая его. У меня закружилась голова. Мучительно соображая как отсюда выбраться, я поняла, что выхода у меня нет. К главным дверям трапезной, как и ко входу на кухню, дорога перекрыта, там с несколькими стражниками сражается товарищ Радмира. Не пройти и к открытому выходу в королевский сад, где отбивается сам великан. Я в западне. Мне пришла в голову идея укрыться хотя бы за портьерами – пусть и  ненадолго, но они здорово выручили, но тут меня заметил один из нападавших. Стражник ринулся ко мне и, схватив мои косы в охапку, грубо прижал к своему вонючему телу.

Я отчаянно пыталась высвободиться, и что было сил ударила его ногой в пах. Он взревел от боли, и я тут же ощутила холодную сталь у своего горла. 

— Если рыпнешься, проткну, — хрюкнул он. — Сколько еще Королю ждать когда твой дар проснётся? А может и нет никакого дара, а?

Лезвие ножа сильнее вдавилось в горло, поддевая меня как крючок рыбу, а рука негодяя, отпустив волосы, начала противно елозить по животу и груди. С этим я уже ничего не могла поделать, и замерев от страха терпела невиданное унижение.

— Эй! — кто-то из стражников грубо окрикнул моего мучителя. — Король приказал привести её живой!

Негодяй замер, видимо, переваривая услышанное. Потом недовольно зарычал, и с трудом отнимая руку от моей груди, снова перехватил за волосы. От пережитого отвращения меня передёрнуло.

— Пошла! — стражник пихнул меня в спину.

Господи! Да я же не сделала никому ничего плохого! Я обычная травница, как моя бабушка, а еще ведунья, правда, пока с нераскрытыми способностями. О ведовских делах мне строго-настрого приказали молчать. Но я и так почти ни с кем не общаюсь! Неужели мне суждено умереть вот так нелепо, не познав таинства прорицания, передающегося в нашем роду от бабушки к внучке, не пережив волнения от первого поцелуя… 

Первый раз в жизни показалось, что смерть моя близка как никогда. 

Передо мной и удерживающего меня в заложниках воина, возник Радмир. Быстрый, не смотря на исполинский рост, резкий как молния. Я открыла рот в беззвучном крике и на несколько мгновений перестала слышать лязгающую вокруг резню. Кроме биения своего сердца до ушей ничего не доходило. Я только смотрела в его глаза. Из густо-синих они превратились в светло-голубые. В глубине души я понимала, что он не менее безжалостен и жесток, чем прислужники короля и что наше неловкое знакомство ни к чему его не обязывает, да и ожидать помощи от чужака с моей стороны было бы глупо. Но мои губы чуть слышно прошептали: