Впервые я разглядела насколько мужчины огромны. По две таких, как я, могло свободно поместиться на каждой их руке. Мне пришлось задрать голову чтобы посмотреть великану в глаза, потому что макушкой едва доходила ему до плеча. Тот, по чьей вине, я тут застряла, навис надо мной скалой. Лицо напряженное, неподвижное. Бабушка всегда говорит, что бояться мне некого и нечего – ага, как же! Когда могучим телом буквально заслоняют твой маленький мир, а в глазах смотрящего, кроме гнева, ничего не проглядывается, проявлять отвагу не так-то просто.

— Ты?! — раздался сверху густой и хрипловатый голос.

— Прошу меня извинить, я тороплюсь, — выпалила я и, набравшись не пойми откуда взявшейся храбрости, сделала шаг вперед.

Как и следовало ожидать, меня без труда возвратили на место.

— Мне совершенно нет дела до вашего заговора, убивайте кого хотите, — со всей искренностью заверила я нависающих надо мной здоровяков. — Отпустите меня, пожалуйста.

Глаза у обоих захватчиков округлились. Они резко обернулись по сторонам –– но в трапезной было тихо, как и прежде, никто из посторонних моих откровений не слышал. Второй чужак, который на полголовы ниже моего великана, но такой же свирепый и могучий резко занёс ручищу. Моя голова рядом по сравнению с ней, чай, не больше малёхонькой брюквы напротив переспелой тыквищи –– раздавит как муравья и не поморщится. Я зажмурилась и обеими руками вцепилась в оголённое горячее предплечье великана. Собственно, он и не собирался отпускать мой локоть, держал крепко, словно обхватил железной клешнёй. Но, кажется, он меня пожалел. Не почувствовав боли, я распахнула глаза и увидела, что великан перехватил руку товарища.

— Благодарю, — прошептала спасителю, с облегчением выдохнула и опустила голову, прижимаясь лбом к своим рукам, всё ещё удерживающим его предплечье.

— Заберу её с собой, — сказал он товарищу, не обращая на меня никакого внимания.

— Стойте! — крикнула я и в ужасе замотала головой. — Я не могу! Сегодня один-единственный день сбора семян для зачатия детей!

Великаны посмотрели на меня как на полоумную.

— Ты уверен? — спросил моего великана товарищ и уголки его губ дёрнулись в едва заметной усмешке.

— Не отпускать же её, — громыхнул великан. — Да и убить жалко. Вон – детей из семян выращивать умеет, заодно и проверим! — И он разразился знакомым смехом, таким славным и заразительным, что если бы я оказалась вдруг на чьём-нибудь другом месте, а не на своём, я бы тоже улыбнулась. — Сделаем дело, а там видно будет.

— Почему вы меня не слышите? — безуспешно старалась вырваться из мёртвой хватки великана, всё ещё надеялась, что чужаки передумают. — Если вы меня не отпустите, я закричу! — выкрикнула я и буквально поперхнулась воздухом от собственной смелости.

И тут увидела, как с лица моего псевдо спасителя сползает улыбка.

Плотно сжатые губы воина вытянулись в ровную линию и побелели. Высеченные из мрамора ноздри гневно расширились. Великан наклонился так близко, что его дыхание обожгло лицо. В прохладном каменном зале стало жарко. Несколько мгновений он не моргал и впервые за всё время так внимательно меня разглядывал, будто пытался проникнуть в самую душу. Я взгляда не отвела. 

— А ты храбрая… — прорычал он и уголок его губы дрогнул, едва заметно. Но этого знака вполне хватило, чтобы вновь затеплилась надежда на спасение.

— Так мне кричать или отпустите? — поднажала я. Сейчас расколются, голубчики!

— Радмир, — заговорил здоровяк поменьше. — Бросай развлекаться, мы не можем тут долго оставаться.