Скорее, наоборот, но именно это в нём и привлекало.

– О, Тайсон, – хмыкает Кира уголком губ: она, в отличие от меня, терпеть его не могла. – Надо же, сегодня без группы поддержки.

Никиту Кудряшева Тайсоном звали не случайно – очень уж вспыльчивый у него характер; его частенько можно было увидеть в эпицентре драки, из которой он всегда выходил победителем, потому что все его оппоненты были довольно субтильными. Иногда мне казалось, что он специально выбирает таких противников – чтобы лишний раз самоутвердиться, хотя, как по мне, это лишь делало парня слабым. Почему, например, он никогда не дрался с Воронцовым, который цеплял его чаще, чем сборная России по футболу проигрывала матчи?

Правильно, потому что Воронцов – мастер спорта по дзюдо.

Вот и весь сказ.

А Никита тем временем поменял свой маршрут и направился прямо в кафе, где мы с Кирой сидели; я лелеяла в душе надежду на то, что он с парнями присоединится к нам – хотя эта же мысль меня и пугала – и думала над тем, о чём с ним можно было бы поговорить.

– Если они усядутся за наш стол, я отправлю Тайсона в нокаут, – глухо ворчит подруга, допивая шоколад.

Наверно, мои мысли слишком очевидны, раз она говорит об этом вслух; фыркаю в ответ на её замечание, потому что даже представить себе не могу Скорину, размахивающую кулаками – это при том, что пару раз видела, как она таскала за волосы Добровольскую, когда та напрашивалась.

– Пошли отсюда, – рычит подруга, едва Тайсон с компанией заваливается в кафе.

От их гогота закладывает уши; осматриваю помещение и замечаю недовольные взгляды нескольких посетителей, которые были не в восторге от того, что их покой нарушила некультурная молодёжь. Поднимаюсь на ноги, ожидая, пока Кира подзывает официантку и расплачивается с ней, а потом прохожу мимо разбушевавшейся толпы. Кудряшев мазнул по нашим фигурам безразличным взглядом и отвернулся, но мне хватило даже этого, чтобы щёки покрылись предательским румянцем.

– Твоя симпатия слишком очевидна, ты знаешь? – насмешливо комментирует моё смущение Кира, задавая направление в сторону дома. – Я переживаю за твоё душевное здравие, если честно.

– И вовсе это не симпатия, – не соглашаюсь я. – Это просто... просто... какое-то детское увлечение, вот и всё. Многие девушки тащатся по рок-звёздам и спортсменам, но это не значит, что речь идёт о любви до гроба.

– До гроба, может, и нет, но вот по уши ты в него точно втрескалась, – подначивает подруга.

– Не дай Бог, – вздрагиваю.

Конечно, Никита симпатичный; его внешность определённо привлекала внимание, но лично для меня этого было маловато. Я прекрасно знаю, какой тип парней он собой олицетворяет, и уж точно не отношусь к тому типу девушек, которые закрывают на это глаза. Но в тайне любоваться его лицом и фигурой никто не мог мне запретить – я имею в виду, в этом ведь нет ничего такого.

И да, если бы небо свалилось на землю, и он предложил мне встречаться, я бы совершенно точно отказала ему, и глазом не моргнув.

Во дворе Кира забрасывает сумку обратно в багажник машины, и мы расходимся до вечера по домам; Таня смотрит какую-то передачу по телевизору, а я иду прямиком в свою комнату, чтобы завалиться на кровать в компании Миркиного ноутбука – достался по «наследству» – и скоротать время за каким-нибудь сериалом. Буквально через пару минут Кира сбрасывает мне ссылку на чей-то профиль в ВК, и я тыкаю, не глядя; открывается аккаунт какой-то девушки, и пару секунд я озадаченно изучаю её лицо.

«Наша новая одногруппница», – поясняет Скорина, и мой лоб разглаживается.