Долгие гудки в трубке, уже надеюсь, что она не возьмет, пропустит звонок.

— Вика? Здравствуй! — Голос немного хриплый, наверное, я ее разбудила. — Как твоя аттестация? Ты прошла?

В этом мама вся. Первым делом об учебе. Как будто до меня ей уже все не рассказали!

— Привет! Нормально, не волнуйся. Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. Точно нормально? Когда будет известен результат? Гипс с ноги в середине января снимут, ну а остальное… в порядке.

— На работу когда возвращаешься?

После моего рождения мама вернулась в свой банк через две недели. Она в принципе не может жить без работы. Даже выйдя замуж за Морозова, не отказалась от того, чтобы каждый день пропадать в офисе.

— Не знаю… не уверена, что вернусь, Вика.

В ее голосе и правда много сомнения, это несвойственно моей маме. Я настолько удивлена, что даже присаживаюсь на высокий пуф в коридоре.

— Почему? Ты вдруг разлюбила работу?

С опозданием понимаю, что вопрос прозвучал враждебно. Зря! Но и она вдруг слабину дала. Уж что-то, а владеть собой мама умеет. Или умела? Я же давно с ней не общалась. Что у нее вообще происходит?

— Дело не в этом. Конечно, я люблю свой департамент, ребята постоянно звонят. Раньше звонили. Мне нужно больше думать о себе и своем здоровье.

Последняя фраза вот совсем не про мою маму. О своем здоровье она не думала никогда. Мне было восемь лет, когда ее скорая увезла с работы в больницу, потому что у нее оказалась… пневмония. Никогда она не брала бюллетень, даже когда я болела. Да и зачем, если папа всегда был со мной.

Она молчит, ждет, видимо, что я скажу. И я скажу.

— Твой нынешний муж не хочет, чтобы ты работала в его банке, верно, мам? Ты должна сидеть дома и ждать его с работы на кухне? Или…

Обрываю себя, но она, конечно, все поняла. Мама очень умная, умнее ее никого не знаю.

— Ты понятия не имеешь, о чем говоришь. Ты с ним даже знакомиться отказалась!

Спасибо, мама, за помощь!

— Ты поэтому сюда его сына прислала? Чтобы он все время под ногами мешался? Мам, я не вернусь обратно. Мы с папой жить будем в Москве. А мужа твоего я надеюсь никогда не увидеть.

Многое еще хочу сказать, но не успеваю.

— Саша сейчас с тобой? — уточняет она. — Я никого никуда не посылала. Даже не просила….

Произносит так растерянно, что я ей верю. Значит, не она. Но это ничего не меняет.

— А мы не общаемся, мам. Он просто осложняет мне жизнь, вот и все. Но я сама с этим разберусь! А ты выздоравливай. Твой муж прав: тебе нужно больше заниматься собой и своим здоровьем. И нас с папой не трогай больше. У тебя другая семья теперь.

— Вика!

— Пока, мам!

Я больше не слышу ее голоса и не знаю, что еще она хотела сказать. Мама привыкла, что за ней всегда должно оставаться последнее слово. Но не сейчас.

Не хочу возвращаться обратно к бугаю, который, наверное, уже съел половину меню. А последние слова не нужно было ей говорить...

— Ну что вы, Ольга Николаевна, ничего я ей не осложняю, — практически над ухом раздается бас Морозова. — Я забочусь о Вике!

Смотрю на бугая во все глаза. Ты давно подошел? Слышал весь наш разговор? Он лишь улыбается, глядя в мое удивленное лицо, и продолжает говорить в трубку:

— У нее непростой период, ей нужна поддержка. Желательно мужская. Хорошо… да… конечно… я вам все расскажу… договорились. — Нажимает на отбой и теперь обращается уже ко мне: — Ну что, выговорилась? Пошли есть, у меня желудок уже слипся.

12. Глава 12

Я думала, Морозов начнет приставать с расспросами или, что хуже, будет подкалывать и учить жизни. Морально готовилась послать его лесом и уйти из этого ресторана. Но нет, сидит молча напротив меня, трескает стейк и довольно жмурится. Кому-то и правда нужно слишком мало для счастья!