- Ульяна, - окликает меня его матушка, Анна Сафроновна: едва не давлюсь, никак не ожидая обращения, - Софья как-то упомянула, что ты работаешь. Чем конкретно ты занимаешься?

Мама всасывает воздух, напрягаясь. Тина широко раскрывает глаза. Отец скрывает рот хрустальным бокалом с бренди. Выдерживаю паузу, поднимаю салфетку, дожёвываю внезапно обезвкусившееся мясо, вытираю губы.

- Я работаю ассистентом одной известной группы, - говорю как можно медленнее, и тщательно взвешивая каждое слово.

- Какой? – заинтересовывается омёбный Григорий, впервые за ужин поворачиваясь ко мне.

- Бимор.

- Никогда не слышал. – Он поправляет очки.

- Это рок-группа. Они очень популярны среди молодёжи. Им пророчат большое будущее, сравнивая с Linkin Park… - останавливаюсь, ловя себя на мысли, что почему-то оправдываю парней: мне это не нравится. В этой комнате не найдётся ни одного человека, который бы оценил талант Гая и Вита.

- Linkin Park? – Брови Гриши выходят за пределы очёчков. – Эту группу тоже не знаю.

С трудом удерживаю челюсть в прежнем положении, не давая ей шмякнуться на колени.

- Тогда что ты слушаешь?

- Я люблю классическую музыку. – И как я раньше не догадалась? Все признаки ведь налицо.

Уважаю композиторов: они наше достояние, но сыта по горло их музыкой. Когда из раза в раз слушаешь одно и то же, это надоедает. Я устала оглядываться назад. Устала жить в рамках, которые навязывают умершие монархи. Я хочу жить в своём времени, слушать что-то, чему меньше сотни лет и носить модные подранные джинсы.

- И как долго ты ещё собираешься работать? – продолжает допрос Анна Сафроновна.

Надуваю щёки, удивляясь резкости её вопроса.

- Совсем недолго! – Мама взмахивает руками, едва не задевая меня. – Ульяна прекрасно понимает, что скоро её положение изменится и обязанностей станет больше, поэтому никакой работы быть не может.

Чего? Какое ещё положение?

Я уставилась на маму широко распахнутыми глазами. Она поджала губы в ответ, призывая меня молчать. Отставляю вилку, силясь понять, что вообще тут делаю?

- А ты сама играешь на каком-нибудь музыкальном инструменте? – В ход идёт тяжёлая артиллерия – бабушка, Анастасия Макаровна. – Гриша у нас играет на фортепьяно. Он очень хорош.

Я открываю рот, но вместо моего голоса вновь звучит голос мамы:

- Это так чудесно. Надеюсь, не будет затруднительно, если я попрошу Григория сыграть нам чуть позже?

- Конечно, нет, - бабушка засияла, как бенгальская свеча.

- Ульяночка, - с каких это пор? – не ходила в музыкальную школу. – Удивительно, как легко маме удаётся лгать. Ходила я, только вот никакого толка не вышло. Хотя я особо и не старалась. – Она у нас больше любит литературу. Вся в дедушку.

Далее следует хихиканье, словно мама рассказала анекдот и сама не удержалась от смеха. Женская половина Морозовых присоединяется, отчего мне хочется прикрыть лицо рукой.  

Дедушка всё своё свободное время проводил в библиотеке, наслаждаясь вовсе не книгами, а бренди в больших количествах. Не думаю, что для кого-то этот факт остался неизвестным. Дедушка много пил, и это не от большого счастья, что в конечном итоге свело его в могилу.

Мама виртуозно увела разговор в другое русло, оставив меня в покое. Но до конца ужина меня не покидало чувство, что я что-то упускаю. Какую-то маленькую, но значительную деталь. Меня окутывает паника, словно я на корабле посреди океана, откуда некуда деться. И этот корабль скоро пойдёт ко дну, неминуемо утащив меня за собой.

13. Глава 13

POV Ульяна

По музыкальной гостиной разносится мелодия вальса, временами запаздывающей, нередко спешащей. Мастерство Григория было явным преувеличением. Я могу различить напряжение на его лице и тяжесть пальцев. Всё-таки работа с музыкантами оставляет следы. Примостившись в углу комнаты как можно ближе к выходу, чтобы рвануть на свободу сразу же, как бессмысленное мероприятие подойдёт к финальным титрам.