Они меня не прогнут. Не победят. Не сломают.

Я выдержу все, даже это. А потом непременно дам сдачи.

10. Глава 9. Ведьма.

Эмма

Прогулка под проливным дождем в тонких тканевых балетках не прошла бесследно. На следующий день я слегла с температурой и кашлем и провалялась на больничном аж две недели.

Пропускать учебу в одиннадцатом классе – не лучшая затея, но я не скажу, что сильно огорчилась из-за вынужденного пребывания дома. Скорее, наоборот: у меня наконец появилось достаточно времени на чтение книг и любимое хобби.

После того, как лихорадка спала, я стала проводить за гончарным кругом по пять-шесть часов в день и буквально чувствовала, как мое пошатнувшееся внутреннее равновесие постепенно приходит в норму.

Что ни говори, а лепка из глины – лучший способ медитации. Учитывая абсурдность моей жизни, хобби и любовь к брату – единственное, что помогает мне хоть как-то держаться на плаву. Без этого я бы, наверное, свихнулось.

Вчера был последний день моего больничного, а сегодня мне вновь предстоит наведаться в змеиное логово под названием «новая школа».

Честно? Я готова откусить себе палец, лишь бы оттянуть момент встречи с ненавидящими меня одноклассниками, но умом понимаю, что это бесполезно. Лишние пару дней или даже недель ничего не решат. Рано или поздно мне придется столкнуться лицом к лицу с неизбежностью и принять очередной удар.

А перед смертью, как известно, не надышишься.

Мама уже ушла на работу, поэтому мы с Елисеем завтракаем в одиночестве. Чай, бутерброды, вареные яйца – этого должно хватить, чтобы протянуть до обеда.

Слегка покачиваясь на стуле, брат заталкивает в рот кусочек сыра и задумчиво выдает:

– Как считаешь, Эм, все девчонки любят цветы?

Поперхнувшись чаем, откашливаюсь и, промакнув губы салфеткой, с подозрением вылупляюсь на малого:

– А с чего это такие вопросы?

– Просто интересно, – пожимает плечами.

– Просто так даже кошки не родятся, – отрезаю я. – Колись, Елисей.

Мальчик смущенно ерзает на стуле. Почесывает кончик носа и выпаливает:

– Я влюбился, Эм! В Машу Филатову из параллельного класса. Хочу подарить ей цветы.

Ну и ну. Вот это новости. А парню всего лишь девять!

– А эта Маша Филатова… Она отвечает тебе взаимностью? – осторожно начинаю прощупывать почву.

– Я не знаю, – он снова дергает плечами. – Мы ведь даже не разговаривали.

– Но при этом ты ее любишь? – я многозначительно приподнимаю брови, пытаясь подчеркнуть нелепость его заявления.

Но Елисей, похоже, не видит в этом ничего противоестественного:

– Ну да. Она очень красивая.

Что ж. Пожалуй, в девять лет для любви этого вполне достаточно.

– Цветы стоят дорого, – помолчав, отзываюсь я. – Лучше купи ей… блокнот. Или какую-нибудь ручку…

– У меня есть деньги, – запальчиво произносит Елисей. – Много денег!

– Та-а-ак, а вот это уже интересно, – я отодвигаю от себя пустую тарелку и внимательно смотрю на брата. – И откуда же они у тебя?

– Помнишь, мама дала нам деньги, когда получила премию на работе? – с видом юного заговорщика роняет он, и я быстро киваю. – Так вот, я не купил никакую компьютерную игру, а отложил деньги на подарок Маше.

М-да. Похоже, девица основательно запала брату в душу.

– Это… похвально, – усмехаюсь я. – Настоящий подвиг во им любви.

– Ага! – горячо соглашается Елисей.

– Но все же для начала купи ей ручку, – настоятельно советую я. – И… поговори с ней. Например, на перемене. Если общение заладится, то дальше можно будет задуматься о покупке цветов. А сейчас пока рановато.

Судя по напряженному лицу, брат всерьез задумался над моими словами. Это хорошо. Не хотелось бы спускать деньги на букет для девчонки, которая этого даже не оценит.