Я не утерпела и подошла посмотреть. Он парил далеко внизу, раскинув крылья и почти не совершая взмахов. Гигантская угрожающая птица. Как же обманчив белый цвет… В случае пресветлых за ним скрывались эгоизм, коварство и полное отсутствие чувств.

Азазель всегда появлялся только в белом. Я опустила глаза на на свой фиолетовый наряд. Юбка, как и у предыдущего, струилась волнами. Во всех этих платьях общий принцип – они напоминали свободные туники древних. Наверное, в Чертогах свое, застывшее на века, отношение к моде.

Почему я согласилась принять его правила? Изображать из себя куклу. Переодеваться в эти нелепые платья – для сна, для завтрака, для приема гостей? Дома, разумеется, у меня был нормальный гардероб, на все случаи жизни. Но Азазель наряжал меня на свой вкус, и это выводило из себя еще больше.

Я умела быть жутко неуступчивой, но с одним условием – когда это имело смысл. Сейчас я приняла решение терпеть, не реагировать на его часто неадекватное поведение. Искать варианты побега. Очевидно, что он собрался воспользоваться моим телом и чего-то ждал.

Стыдно сказать, но каждый раз после того, как я приходила в себя, – что после двухнедельного беспамятства, что сегодня утром – я в первую очередь осматривала себя в зеркале, ища признаки насилия с его стороны. Если пресветлые не гнушались человеческой энергией, то что мешало ему получить удовлетворение посредством меня…

В этом вопросе я плавала. Светлые, очевидно, совокуплялись друг с другом, но что насчет представителей других рас? Достаточно вспомнить, с какой ненавистью разглядывали меня прекрасные монны. Впрочем, если его единственное прикосновение отправляло меня в обморок, то как бы я пережила соитие?

Вопросов много, и Азазель – последний, к кому я с ними приду. Этим утром он откровенно пялился. Я взрослая женщина, с опытом одной единственной связи… И все равно было неловко. Бывший жених никогда не позволял себе раздевать меня глазами.

Я попробовала отпить тот взвар из семечек, который вместо чая употреблял Азазель. Самуэль налил мне полчашечки попробовать – и тут же подавилась. Утро не складывалось.

– К вам посетитель, госпожа, – внезапно сообщил престарелый крыс.

Еще лучше, точнее, хуже. Объявился некто, готовый потравить меня ядом альдижи дубль два? Друзей в этом мире я завести не успела.

– Какой план, Самуэль? Насколько он опасен?

– Очень опасен, леди Фелиция. Это главный соперник Азазеля в сенате. Но в то же время умен и осторожен. Я сомневаюсь, что он открыто выступит против моего лорда и причинит вам вред. Скорее, постарается прельстить, заручиться вашей поддержкой.

Наверное, потому что у меня никогда не было дедушки. Даже склочный и сварливый характер не портил прислужника. Разве что делал полной противоположностью Азазеля.Мне стало смешно. Каким должен быть пресветлый, чтобы вызвать мое доверие? Во-первых, он не может быть пресветлым. Хотя к Самуэлю я немножко прикипела всего за пару дней.

– Ты переместишь меня к нему?

– Да. Но имейте в виду, что у вас на ногах не простые сандали. Это обувь с крылышками. Если вдруг оступитесь с лестницы или другого открытого пространства – нестрашно. Вы не упадете. В худшем случае, потеряете равновесие и будете болтаться вверх ногами.

Я кивнула, хотя мысли мои были заняты отнюдь не удивительными башмаками. Как правильно вести себя с пресветлым, который враждует с герцогом… И, главное, зачем он здесь?

Через мгновение я находилась в уже знакомом зале с фонтаном и водопадиками, а мне широко улыбался очередной беловолосый аристократ. Я, действительно, мельком видела его во время своего феерического приземления в сенате. Хотя, кроме Азазеля, ни к кому не присматривалась.