Хозяйка явно осталась довольна своей работой и с широкой улыбкой восхищения оглядывала гостью, а та, пытаясь смахнуть с себя дремоту, ответила:

– Благодарю, мне очень нравится.

И вдруг выражение лица Эльвиры резко переменилось, она выпучила глаза и, понизив голос ровно настолько, чтобы не переходить на шёпот, затараторила:

– Беги от него, девочка! Молю тебя, беги! Со всех ног беги!

Эльвира только что не выскочила из комнаты, оставив Ариану растерянно смотреть беглянке вслед. Моргнув, герцогиня пошатнулась – туман начал застилать ей глаза, а в ноздри забрался лавандовый пар. Ни разу в жизни она не теряла сознание, но именно сейчас это с ней и произошло. Пришла в себя она, по крайней мере, так ей казалось, довольно быстро – никто не пришёл её поторопить. Но вот беда: из её памяти стёрлось всё, что случилось после того, как Ариана переступила порог этой комнаты.

– Дорогая, я уже успел соскучиться! – заявил Эрик, поднявшись со стула, когда жена наконец-то соизволила объявиться.

Вопреки предположениям Арианы, герцог не захотел задерживаться у старой знакомой. Та собрала для гостей-аристократов корзинку с нехитрой снедью и проводила до самой кареты, но держалась Эльвира при этом как-то странно, и герцогиня никак не могла понять причину. Впрочем, Ариана и сама себя не очень хорошо чувствовала – её всё время клонило в сон, поэтому ей вполне могло показаться, что с гостеприимной хозяйкой что-то не так. Возможно, сухость, с которой попрощались Эльвира и Эрик – тоже игра воображения.

– Дорогая? – герцог подал руку Ариане, чтобы помочь забраться в экипаж.

– А… Да, спасибо.

Внутри кареты ей стало довольно неуютно, хотя ещё утром ничего подобного не было. Кроме того, герцог отчего-то начал её немного, но всё же пугать. И вроде бы ничего не изменилось в его отношении к ней, а воздух будто потяжелел.