Сердце колотилось бешено, и Ариана не понимала, это потому что стала вдруг центром всеобщего внимания – что вряд ли, потому что не впервой, – или потому что кое-кто лишил её почвы под ногами. Буквально.

– Как прикажет моя дорогая супруга, – проговорил герцог на ушко оцепеневшей вдруг Ариане.

Да что тут Ариана! Весь зал застыл от слов «тёмного мага». Панические мысли одна за другой сменялись в голове герцогини, ведь так хорошо продуманный план рушился быстрее карточного домика. Только что Эрик во всеуслышание заявил, что согласен делать так, как говорит жена. И не было сомнений, что о его словах вскоре узнает чуть ли не всё королевство.

«Да что же делать?!»

А музыканты перешли к следующему танцу, и оттаявшие гости запрыгали по залу, сменяя партнёров каждые десять секунд. Герцог не стал присоединяться, и многие вздохнули с облегчением. Он вывел супругу на свежий воздух и предложил ей выпить что-нибудь прохладительное.

– А… да, благодарю.

Приняв из рук Эрика кубок, Ариана пригубила напиток и ахнула – ни за одну из её предыдущих свадеб ей не довелось пробовать ничего вкуснее! Увы, Белинда заведовала лишь едой, и все двенадцать раз приходилось пить какую-то кислятину.

– Нравится? – поинтересовался герцог.

– Да. Очень.

– Это из моих фамильных погребов.

– О!.. – только и вымолвила Ариана, подумав, что гостям сообщать об этом не стоит. Ещё не хватало, чтобы они решили, что их пытаются отравить.

– Прогуляемся немного?

– Э… Я отойду ненадолго. Мне э… надо э… В общем, скоро вернусь.

Ариана понимала, что спасается позорным бегством, но ничего не могла с собой поделать. Он не стал её останавливать и лишь с лёгкой ухмылкой смотрел, как она улепётывает от него, неприлично задрав юбки. Впрочем, никто другой ничего необычного не заметил – не до молодожёнов, когда как раз принесли закуски.

Разгорячённые танцами и напитками лорды и леди постепенно привыкли к тому, что в любой миг могут наткнуться на «тёмного мага». И пусть они по-прежнему старались держаться от него подальше, но больше не замирали перед ним и даже, казалось, немного расслабились. Чего нельзя было сказать об Ариане. Нет, мужа она нисколько не боялась, но всё острее понимала, что каждым своим словом или действием он, будто ленту ножницами, обрезает каждый путь к свободе.

– Пс! Пс!

Услышав громкий шёпот, доносившийся из-за кустов, беглянка остановилась и прищурилась, стараясь высмотреть того, кто её звал. Однако ничего не увидела: то ли потому, что начало вечереть, то ли потому, что человек хорошо замаскировался.

– Пс! Дочь! Я здесь!

Выдохнув с облегчением, Ариана сама нырнула в кусты и присела на корточки, как чуть ранее сделал и граф Мунстоун.

– Папа! – зашептала она. – Что ты здесь делаешь?

– В крестики-нолики играю, скучно мне. – Он кивком указал на тоненькую веточку в своей руке. – Прячусь, конечно! Ну, что там у тебя? Отказался уже?

– Нет… – Ариана покачала головой, вздохнула, забрала у отца прутик и принялась рисовать узоры на земле. – Вообще не получается… Его совсем ничего не берёт!

– А ты его на танец пригласи! – просиял граф, довольный собственной находчивостью.

– Уже.

– И?..

– Хорошо танцует. Даже слишком хорошо.

– Да…

– И не говори.

Какое-то время они играли в крестики-нолики, выдвигая одну идею за другой, но тут же и отметали, потому что новые способы не могли переплюнуть те, что уже использовала Ариана.

– А мама где? – спохватилась она.

– С Альфредом. У его жены мигрень разыгралась.

– Понятно – в доме прячутся.

– Ну да.

– Ну, хотя бы нас не застанет, не хочу опять её истерику слушать. Она хотя бы тебе их не закатывает.