Питер в отчаянии стукнул кулаком по борту ботинка, но, увидев сжавшихся беспомощных Брейна и Малыша, взял себя в лапы. Он спрятал шнурок в карман жилетки и выхватил из воды деревянные счёты. Отломав от них боковые планки, Питер взял одну себе, а другую протянул Брейну:

– Держи весло, мистер Брейн, и греби влево, чтоб не врезаться в тумбу.

– Х-хорошо.

Брейн поправил очки и оттолкнулся «веслом» от тумбы, а Питер выхватил из воды крышку от бутылки и бросил её Малышу.

– Эй, юнга, держи черпак! Осуши трюмы, а не то отправимся кормить рыб, морской ёж мне в тельняшку!

Малыш поймал крышку и принялся вычерпывать воду из ботинка. Питер стал быстро грести веслом, уводя ботинок-корабль от столкновений, и запел:

Ботинок с крысятами вынесло к роскошному особняку. Пролетая на высокой волне у самого балкона, крысята увидели множество гостей в зале и среди них узнали Начальника порта – в том же мундире, как на портрете в конторе. Его награждали очередным орденом. Заметив волну, гости высыпали на балкон. Начальник порта, растолкав всех, прорвался к перилам, и высоченная волна пронесла ботинок с крысятами перед самым его носом. Начальника окатило водой. Волна смыла все его ордена.

А ботинок с крысятами понёсся дальше. Малыш вычерпал последнюю крышку воды и утёр лапкой лоб.

– Молодец, юнга, в трюме сухо, как в Сахаре[5]. Брейн, греби к берегу… Ну, то есть, к домам. Я пришвартую корабль.

Питер, раскрутив шнурок, закинул петлю на крюк в стене дома:

– Помогайте!

Брейн и Малыш вместе с Питером притягивали ботинок к спасительной стене. Течение уносило кораблик, шнурок натягивался всё сильнее и… Треньк! Шнурок порвался. Ботинок развернуло, подбросило, вёсла вылетели за борт. Неуправляемый кораблик унесло течением.

Наводнение выплеснулось на окраины города, и поток влился в реку. Надежда на спасение растаяла.

– Всё будет хорошо, братишки! Не падать духом! Малыш, – Питер протянул крысёнку конец шнурка, – помоги-ка мне зашнуровать этот обрывок обратно в башмак.

Пока Питер и Малыш шнуровали ботинок, продевая растрёпанный кончик в дырочки, гроза кончилась, и течение стало спокойнее.

– Отдыхаем, братишки.

Малыш с тоской смотрел на растворяющиеся вдали очертания любимого Раттенхольма:

– Если б Начальник порта пришёл сегодня на работу, мы были бы дома!

– Да, Малыш! Очень плохо, когда люди ведут себя безответственно.

– Ещё хуже, что расплачиваться за это нам. Ничего, братишки, прорвёмся!

Усталый экипаж заснул, укрывшись в мысу ботинка.

Крысята проснулись, почувствовав твёрдую почву под подошвой своего судёнышка. Лучики клонившегося к закату солнца прорывались сквозь дырочки для шнуровки. Путешественники вылезли и огляделись: их ботинок стоял в луже на краю площади чужого города. Малыш потёр глаза:

– Незнакомое место… Где мы?

– Главное, коллеги, мы на суше!

– К сожалению… – вздохнул Питер.

– Брейн, Питер, спасибо вам! – Малыш протянул лапки крысятам. – Пока, я побежал домой. Представляю, как там все за меня волнуются.

– Ну и я пошёл. Пока, братишки! – Питер подал лапу Брейну.

– Рад пожать твою лапу, Питер. Ты замечательный капитан!

– А вы самый отважный экипаж… – Питер обернулся. – Где Малыш?

– Малыш! Убежал! Он заблудится в незнакомом городе.

– Да вон он, у ратуши! Малыш, постой!

Питер и Брейн подхватили за шнурки ботинок и поспешили к Малышу. Тот, задрав голову, смотрел на часы. Пробило пять.

– Уже пять часов! Долго нас носило, братишки…