Тревожную тишину прорезал голосок Малыша:

– А где же всё-таки ключ?

– Полагаю, коллеги, – заявил Брейн, – что тут виноват преступник, который уже третий раз заходит в контору.

– Кто?! Назови! – Питер с вызовом уставился на Брейна.

Брейн поднял с пола бумажку, дунул на неё, и она затрепетала.

– Гром! Это он звуковой волной сотряс стены конторы и сбросил ключ. Поищем на полу.

Все бросились обыскивать пол, заглянули под сейф, отодвинули мешочки… Но, не обнаружив ключа, устало сели на пол.

– Ну, Брейн, и что теперь скажет твоя дедукция? – Питер насмешливо глянул на крыса.

Брейн озадаченно накручивал усы. И тут его осенило:

– Дедукция говорит, что ключ упал в один из мешочков с кофе у стены.

– Так мы его вовек не найдём, акулий зуб мне в хвост! Гул зашил почти все мешки. Распарывать, что ли?

– Питер, ты фасуешь кофе в этих мешочках ровно по полкило?

– Ровно! С морской точностью.

– Ну так взвесь эти мешочки, какой будет тяжелее пятисот граммов – в том и ключ.

– Гениально! – воскликнул Питер.

Он велел Гулу передавать мешочки Малышу. Малыш ставил их на весы, а Питер взвешивал и отставлял к стене. Раз за разом стрелка весов показывала 500 граммов.

Брейн, которому не нашлось места в этой цепочке, подошёл к окну и посмотрел на грозу и свинцовые волны, которые сотрясали открытые приливные ворота, с каждым ударом поднимаясь всё выше.

– Когда же придёт Начальник порта?

– В такую погоду он вообще не придёт, – откликнулся Питер. – О! Вот он! Пятьсот пятьдесят граммов! Вспарывай!

Малыш перегрыз нитки, Гул вскрыл мешочек, и Питер, пошарив внутри, достал ключ:

– Есть! Ну, Брейн, ты голова! Давайте сюда ваши башмаки.

Малыш и Брейн подкатили тачку с ботинками к сейфу, а Гул придвинул табуретку Питеру, чтобы он дотянулся до замка.

Скрипнула ржавая дверь сейфа, открывая припрятанные там «сокровища»: сломанный зонт, пустую бутылку в паутине, лопасть гребного винта от старого парохода и якорь в ракушках и тине. Питер раздвинул хлам на нижней полке, и крысята закинули туда башмак. Они уже подняли и второй, когда с улицы послышался грохот, похожий на раскат грома.

– Брейн, – пролепетал Малыш, – это же не гром? Молнии не было!

– Не гром, – Брейн выглянул в окно и отпрянул, – вода идёт, спа-а-аса-а…

Огромная волна выбила стекло и обрушилась на контору. Захлопнув дверцу сейфа с одним ботинком внутри, она подхватила другой ботинок, конторское барахло и крысят, пробила хлипкую дверь и вынесла всё на улицу. Гул вылетел следом.

– Наводнение! Наводнение! – слышалось со всех сторон.

Вода растекалась по улицам. Питер, размашисто загребая лапами, подплыл к ботинку и забрался внутрь. Среди волн он заметил ухватившегося за обломок доски Малыша и барахтающегося рядом с ним Брейна. Питер подгрёб к ним и втащил Малыша в ботинок. Затем они вдвоём помогли забраться Брейну.

Волна несла ботинок с крысятами по мостовым, ударяя об уличные тумбы и углы домов. Питер заметил отчаяние в глазах Брейна, пытавшегося успокоить Малыша.

– Не дрейфь, Малыш! – крикнул Питер.

И тут над волнами показался Гул. Питер махнул ему лапой и вытащил шнурок из ботинка. Сделав из шнурка лассо, он кинул петлю Гулу.

Чайка бросился ловить шнурок, но петля лишь чиркнула по его клюву. Ведь клюв был завязан! Гул силился клювом разорвать верёвку, не переставая махать крыльями, чтобы не отстать от ботинка. И вот снова летит лассо, и снова Гул не схватил конец. Чайка из последних сил натянул верёвочные путы на клюве, и они наконец порвались. Гул раскрыл клюв, и тут же в него полетело лассо. Вот он, шнурок – Гул почти схватил его… Но порыв ветра на перекрёстке сдул чайку в туман дождя и брызг. Белое пятнышко растаяло вдали.