«Женщина обязана подчиняться главному мужчине в доме», — так говорит духовный закон. А я ослушалась того, кого много лет звала отцом. Сбежала. Подписала себе смертный приговор и теперь стояла на коленях перед Каримом в надежде, что тот спасет меня. 

— С ума сошла, дурная девка? Быстро возвращайся в дом, к отцу! Ишь чего удумала, — возмутился хаджа и попытался отойти, но я крепче сжала хлопковую ткань джеллябы. 

— Пожалуйста, — из горла вырвался всхлип, — пожалуйста, дядя Карим. Мне нельзя возвращаться, Амиль забьет меня камнями! 

Пелена слез скрыла выражение лица хаджи. Сквозь шум крови в ушах до сознания долетали обрывки фраз, но разобрать слова не получилось. Слишком велик страх, он постепенно захватывал все существо. Отступила первая волна восторга от полученной свободы, следом внезапно пришло раскаяние и ужас от совершенного проступка. 

Озноб прошелся по телу.

Глупая верблюдица, что я натворила. Шайтан забери в чертоги такую дурную дочь. Своей непомерной гордыней втянула посторонних людей в неприятности. Ведь хаджа тоже пострадает, если меня здесь поймают — одну, без сопровождения. Осудят за распутство и предательство крови вместе с невиновным человеком. 

— Вставай, Ясмин, — строгий голос Карима ворвался в бушующий поток хаотично скачущих мыслей. 

— Я… 

— Быстрее! — рыкнул он негромко и дернул за руку, спешно ставя на ноги. — Беги через заднюю дверь, вверх по улице доберешься до рынка. Видит Илам, там у тебя есть шанс уйти от преследования. 

— Но… 

— О великий Мудрец, ну что за дочь осла. Сама просила помощи, теперь копытами топчет мой порог! 

Меня толкнули в сторону прохода, который скрывал неприметный ковер. Юркнув туда, я вдохнула облачко пыли и едва удержалась от громкого чиха. Зажала нос, поспешив по узкому коридору к задней двери. Почти наощупь сдвинула щеколду, надавила ладонями и ворвалась в шум городской суеты. Набросила хиджаб на голову, скрыв рассыпавшиеся по плечам локоны и лицо, затем сорвалась с места. 

Потому что крики стражников где-то в глубине дома отрезали путь назад. 

[1] Пандея — материк, подобен нашей Африке. Маракеш (аналогия Марокко и Персии) — страна, где происходит основное действие.

[2] Никаб (араб. نقاب‎ «покрывало») — мусульманский женский головной убор, закрывающий лицо, с узкой прорезью для глаз. Как правило, изготавливается из ткани чёрного цвета. Никаб следует отличать от других женских мусульманских головных уборов, закрывающих лицо, например, от распространённой в Средней Азии и Афганистане паранджи. Ношение одежды, скрывающей лицо, практикуется по разным причинам, среди которых местные традиции и обычаи, защита лица от песка, пыли, яркого света (в жарких странах).

[3] Абайя (араб. عباءة; произносится [ʕabaːja] или [ʕabaːʔa]) — длинное традиционное арабское женское платье с рукавами; не подпоясывается. Предназначена для ношения в общественных местах. Обычно чёрного цвета, но встречаются также разноцветные. Часто абайя обильно разукрашена вышивкой, бисером, стразами. В некоторых арабских странах — обязательная одежда для мусульманок и иностранок, надеваемая вместе с хиджабом или никабом.

[4] Хиджаб — накидка, скрывающая тело и/или лицо, которую мусульманки надевают при выходе на улицу. В разных мусульманских странах приняты разные практики ношения хиджаба. Под словом «хиджаб» могут подразумеваться разные виды мусульманской одежды: накидка, покрывающая всё тело, только лицо или только голову.

[5] Джеллаба (или Джелляб) является основным элементом марокканского платья, и её носят как мужчины, так и женщины. Это длинный халат с острым капюшоном. Для мужчин джелляба обычно белая, кремового или черного цвета, без узоров. Светлые джеллябы часто ассоциируются с королевским семейством.