Хелен ещё немного полюбовалась, но вампир был наименьшей из её сегодняшних проблем.

– Ладно, оставь этого несчастного упыря, – велела она, набивая новую трубку. – Пусть ёрничает, одичал совсем. Нам нужно обсудить дело.

– Да-да, одичал, одними кошками питаюсь, – суетливо закивал Теобальд, пятясь ко входу в склеп и оглядываясь на дверь.

Бьорн молча покосился на принцессу. К радости вампира, Беттина благодушно махнула рукой, и рыцарь тотчас же разжал кулаки.

– Вот молодец, хорошая собака… Тихо, тихо! – Теобальд от греха подальше нырнул в склеп, повозился там полминуты, и к удивлению Хелен, вытащил под свет луны металлический венок. – Тут праздник, между прочим! Добрым надо быть, понял?

Вампир демонстративно повесил украшение на дверь склепа и с гордым видом сообщил, мол тоже празднует, ничто человеческое ему не чуждо. И в праздничную ночь он, между прочим, никого не кусает, а люди, гады, всё равно не ценят. Триста лет не получал новогодних подарков!

Хелен сплюнула и махнула рукой.

Времени было немного, следовало обсудить все детали.

– …Всё запомнили? На тебя, девочка, напал вампир, схватил и уволок в склеп. Бьорн бросился в погоню, доблестно сражался и победил… Эй, рыцарь, ты меня слушаешь?

Парень молча кивнул. Лишнего он себе не позволял, косился на Беттину изредка и украдкой, и при обсуждении плана вставил несколько толковых замечаний, утвердив Хелен во мнении, что он не дурак – и уж явно умнее конюха. За помощь в карьере он будет благодарен ведьме и не станет чудить. Любого другого она бы, пожалуй, всё равно зачаровала, напоила отоворотным зельем, чтоб даже мыслей посторонних не возникало, однако как именно подействует магия на оборотня, она не знала, а экспериментировать было некогда. Хватит и того, что от этого Беттина не сбежит, а тонкий слух и чутьё в сочетании с силой и боевыми навыками делали Бьорна почти идеальным кандидатом в личные охранники.

– Вот что, клыкастый, – буркнула Хелен напоследок. – Ежели кто прознает о том, что здесь произошло, так я на тебя местных натравлю. Придут ясным днём да кол в сердце воткнут.

– Я буду нем как могила! – вампир изобразил на лице самое честное и невинное выражение, которое, впрочем, плохо вязалось с торчащими клыками. Каламбур никто не оценил.

Хелен тяжело вздохнула, но кивнула и велела рыцарю возвращаться во дворец.

Бьорн на руках вынес изрядно замёрзшую девушку с кладбища, посадил перед собой на коня да отбыл за почестями и славой. Оставалось провожать их взглядом и хмуриться: Хелен не отпускало ощущение, что она что-то забыла, чего-то не учла.

Непременно нужно будет завтра наведаться во дворец, да ещё раз как следует побеседовать с девочкой, да и парню внушение сделать построже…

Стоящий рядом вампир задумчиво поболтал остатками крови в бутылке.

– Слушай, ведьма! Ты ж не торопишься? Может, опрокинешь со мной по рюмашке в честь праздника? Того и гляди снова бессонница привяжется, а коротать праздничную ночь в компании черепа и зубной боли – сомнительное удовольствие. – Вампир ткнул костлявым пальцем в сторону склепа и многозначительно понизил голос: – У меня в заначке чудесная бутылочка коньяка столетней выдержки!

Хелен хотела было на него цыкнуть – но согласилась.

***

История о том, как хрупкая красавица была похищена прямо из дворцового сада злобным вампиром, а отважный герой сумел победить чудище и вернуть несчастную жертву в лоно любящей семьи, имела успех. Эдуард догадывался, что сестричка рассказала далеко не всё, да и запах табака, пропитавший её одежду, кое о чём говорил. Но Беттина так радовалась возвращению, так неожиданно разумно рассуждала о свадьбе, долге и о счастье, которое не в поцелуях, что устраивать очередной скандал король не стал.