Годы. Бесконечные, пустые годы унижений. Кузина приобретала влияние в столице, а Надин слабела и преждевременно старела. Алиса получила должность целительницы при дворе императора, а Надин потеряла все — красоту, силу, уважение мужа.

Она пыталась стать ему хорошей женой, но ему было все равно. Пыталась угодить, завоевать хоть каплю внимания, но он навещал ее покои от силы пару раз в месяц... по расписанию. Когда родилась Селина, Надин думала: теперь-то все изменится, ребенок объединит их. Но нет. Он оставался равнодушен даже к собственной дочери.

Душевная боль сдавливает горло, и я едва сдерживаю стон. Слезы жгут глаза, и я быстро опускаю взгляд, чтобы никто не заметил.

Почему чужие воспоминания становятся моими? Они появляются понемногу и тут же «вшиваются» в сознание.

А Рон уже забыл о моем существовании. Он поворачивается к Алисе, и его лицо преображается — не совсем улыбка, но что-то близкое к заинтересованности.

Селина срывается с дивана, лицо светится радостью.

— Папа! — она тянет к нему руки, и впервые за все время ее личико оживает.

Рон небрежно треплет дочь по голове, но продолжает смотреть на Алису. Хищно так. Расчетливо.

Зачем эта кузина постоянно крутится здесь? К сожалению, у Надин давно нет власти выгнать мерзавку за порог.

— Делла, — Рон приподнимает бровь, обращаясь к белокурой девушке-одуванчику. — Как твои успехи в изучении целительства?

— Алиса просто чудо, — щебечет она. — Так толково все объясняет.

Делла, внебрачная дочь Рона от какой-то служанки. Надин приняла ее в семью и воспитывала как родную. И вот благодарность.

— Алиса такая добрая, такая мудрая! Помнишь, папа, как она спасла меня от черной хвори прошлой зимой?

Рон смотрит на незаконорожденную Деллу с отцовской гордостью — тем взглядом, которого он никогда не дарил Селине — законной наследнице.

— Конечно помню, — говорит Рон. — Алиса действительно спасла тебя от смерти.

— А мне она помогла избавиться от... от недомогания! — добавляет Селина, и тоже смотрит на кузину с обожанием.

Сердце уже в который раз обливается кровью. Даже собственная дочь любит эту женщину больше, чем меня. Как так получилось? Как Надин умудрилась потерять единственного близкого человека?

Я гляжу на Алису, и она чувствует мой взгляд. Наши глаза встречаются, и воровка ехидно улыбается.

Словно шепчет: «Я забрала все, что было твоим, и скоро заберу остальное».

Если верить словам служанки, мне готовят что-то. Не смогли убить и... что? Что они задумали?

— А ты должна больше тренироваться, Селина, — говорит Рон.

Материнским сердцем Надин я чувствую правду — он паршивый отец для нашей дочери.

— Надин, — супруг вдруг вспоминает обо мне.

Разворачивается и я невольно думаю, какой он высокий и крупный. Взгляд хищный, нечитаемый, как у зверя, приготовившегося к прыжку.

По этикету я должна проявить почтение, но я продолжаю сидеть, оперевшись локтем на крышку рояля. По лицу мужа пробегает тень легкой досады — он привык к беспрекословному повиновению жены.

— У меня для тебя новость, Надин, — произносит он тоном, которым объявляют смертные приговоры. — Твою кровь изучили, и после нескольких лет прений святые отцы из храма Кристальной Истины вынесли вердикт. Потеря дара вызвана проклятием, которое осквернило твою душу. Тебе придется пройти очищение, Надин. Полное очищение... перед тем, как навсегда покинуть мой дом.

Что? Я не ослышалась?! Резко встаю с места и смотрю ему в глаза.

4. Глава 4

Лорд Рон Хаверр настоящая глыба льда. Он просто смертоносная машина, которую император драконьих земель посылает уничтожать своих врагов. Думаю, он видел столько ужасов и смерти, что моя боль для него ничто.