— Врач у нас уже был. А няня… Кате не няня нужна, а…

— Перестань, — оборвала его резко. — Хватит, Дамир. Пойми наконец — я давно не та девочка, которую ты мог, как марионетку, дёргать за ниточки. Мне жаль, что твоя дочь заболела, но уверена, ты справишься. Вызови ещё раз врача, позвони няне, ещё кому-нибудь. Всё, разговор окончен.

Только я перевела дыхание и хотела нажать отбой, снова раздался усиленный динамиком голос Дамира:

— Няня взяла несколько дней отгула. Врач сказал сидеть дома, назначил лечение. Там какие-то пузырьки, таблетки. Дозировки хрен поймёшь какие. Я в этом не разбираюсь. Чёрт подери… Саш, ты правда нам нужна. У Катьки здесь никого. Да и у меня. Ты же знаешь, что мы несколько лет тут почти не бывали. Я тебя как человека прошу, как женщину.

И опять он пытался манипулировать мной. Умелый кукловод, будь он неладен! И, что хуже всего, я не могла просто так взять и повесить трубку. Вела вперёд машину, корила себя на чём свет стоит и продолжала слушать его.

— У меня работа, Белозёров, — сказала как можно жёстче. — Именно туда я сейчас и еду. Из-за тебя я вчера и так весь вечер занималась непонятно чем.

— Ты не девочка на побегушках, — ответил он спустя несколько секунд. — Ничего не случится, если ты пропустишь день. Пожалуйста, Саш.

Я вдохнула поглубже. Хотела сказать нет, но тут перед глазами встала картинка: Маша и Катя, держащиеся за руки. Две пары тёмных глаз, две частички одного целого. Колючее и решительное «Нет!» так и застряло в горле комом.

— Хорошо, — вместо этого слетело с губ. Я включила поворотник и перестроилась в крайний ряд. — Я приеду. Только ненадолго, Дамир. И не ради тебя, а ради твоей дочери.

— Адрес помнишь?

— Помню, — сказала и свернула в переулок.

Помню. К сожалению. Как и всё, что связано с прошлой жизнью и самим Дамиром. Только этого ему я, разумеется, не расскажу. Никогда и ни за что.

***

Ничего не изменилось ни рядом с домом, где я прожила с Дамиром пять лет, ни во дворе. Сам дом тоже остался прежним, разве что горку на детской площадке перекрасили и поменяли карусель. А может быть, нет. Может быть, эти мелочи всё-таки стёрлись из памяти за прошедшее время. Должна же я была, в конце концов, забыть хоть что-нибудь из своей жизни с Белозёровым?! Хотя бы самую малость?!

— Спасибо, что приехала, — сказал Дамир, открыв дверь.

Я кивнула. В прихожей всё тоже осталось по-старому. Сама того не желая, я осмотрелась и вдохнула запах дома. У каждого дома есть свой запах, у нашего с Дамиром он тоже был, только какой? Запах вранья? Лицемерия? Обречённости?

Стены начали давить, только я подумала об этом. Я будто оказалась в центре разрушительного смерча — разрушительного только для меня самой. В этом доме никогда не было меня настоящей, вот и теперь я стала тенью в окружающих меня стенах. Нет, не должна я думать так. Я давно не тень, и стены тут ни при чём. Всё это просто потаённые страхи, отголоски прошлого, ничего больше.

— Я помогу. — Дамир дотронулся до моего плеча и помог высвободить руки из рукавов пальто.

Когда только потеплеет?! Начало мая, а погода — дрянь!

— Где Катя?

Дамир показал на дверь дальней комнаты. Той самой, о которой я подумала сразу же, едва узнала о беременности. Светлая, солнечная, словно с самого начала предназначенная для детской, но так для Маши ею и не ставшая.

— Сделать тебе кофе? — вывел меня из пространной задумчивости Дамир.

— Я не кофе сюда пить приехала, — ответила я резко и прошла в ванную.

Намыливая руки, случайно посмотрела в зеркало. Даже оно осталось прежним. Меня бы не удивило, если бы в подставке для зубных щёток я увидела свою, которую когда-то забыла. Но нет. Разумеется, её не было. Зато сама подставка оказалась на месте — гранитно-серая, с рельефным узором. Я сама купила её вскоре после свадьбы взамен разбитой нами в один из вечеров, когда всё было ещё хорошо. Обманчиво хорошо.