- Дорогие мои земляки и землячки – она начала свою краткую вступительную речь. – Не мне вам рассказывать, какие тяжелые времена мы все переживаем. Чтобы хоть как-то ослабить наше бремя, я пригласила на работу в графство Розенталей Алана Гольденброука, нашего нового управляющего. Прошу любить и жаловать!

С этими словами графиня показала в его сторону рукой, давая слово. А народ выжидающе замер. К новичкам, как и в любой сельской местности, всегда относились настороженно.

- Добрый день, уважаемые коллеги! – поприветствовал арендаторов герцог. Толпа поддержала его слова одобрительным гулом. Так уважительно прошлые управляющие к ним не обращались. Они, конечно, не понимали, что его пиджак пошит у Абрами, а сапоги у Бутена. Но женщины моментально разглядели дорогую материю и хорошо выделанную кожу. Бренды их особо не волновали. А мужчины заценили дорогие часы на запястье и решительно выдвинутый подбородок. И в сердцах арендаторов затеплилась надежда, что этот не бедный человек сможет им помочь.

- Вчера я со многими из вас виделся, так скажем в неофициальном порядке. Посмотрел, что вы выращиваете на полях, какую скотину держите. И остался в некотором шоке. Скажите, кто придумал выращивать после подсолнечника кукурузу, а после кукурузы пшеницу? Это же губительное сочетание для почвы. Подсолнечник вытягивает из почвы все питательные вещества, оставляя на голодном пайке высокорослую красу наших полей. Кукурузу же очень любят сорняки. И буквально заполоняют все посадки. И пшеница после таких предшественников не может родить хорошее зерно, - Алан давно так много и официально не говорил. Но сегодня ему это нужно было обязательно сделать и выяснить все моменты, которые его волновали.

Познакомившись чуть ближе с графиней Розенталь, он был готов отдать голову на отсечение, что Марьяна здесь ни при чем. Она в сельском хозяйстве ничего не смыслила. Но и со своими рекомендациями, слава богу не лезла.

Неожиданно от толпы арендаторов отделился невзрачный мужичок в потрепанной куртке. Он внимательно, прищурив один глаз посмотрел на герцога, затем перевел взгляд на графиню, смял свою шапчонку в обветренных ладонях и сказал:

- Матушка-графиня, ты прости нас не ученых. Ты баба не вредная, понимающая, только в сельском хозяйстве совсем не сведущая.

Стоящие невдалеке женщины зашикали на храбреца, давая понять, что с аристократами так разговаривать нельзя. Но он отмахнулся от них:

- Цыц, я красиво говорить не умею. Но дело знаю. И если господа хотят выслушать, то пусть слушают!

- Да, Михай, говорите, конечно! – поддержала мужичка Марьяна. Герцог тоже благосклонно кивнул. Он понимал, что вот такие немного чудаковатые самородки на самом деле являются самым большим богатством орбургской земли.

- Раньше, лет тридцать назад мы между этими культурами сеяли горох. Он давал земле силу, а нашей скотине еду. Да и ребятишки не брезговали лакомиться сладкими стручками, а бабы варили замечательную кашу, - начал Михай рассказ. – Только ваша матушка съездила на отдых на Броквайские воды и привезла оттуда идею, что посадки гороха будут лишними.

- На ваша бедная земля не идет в сравнение с черноземами Броквая! – Алан удивленно охнул и покачал головой.

- Не знаю, я в Броквае не был, землю их не ел, - усмехнулся Михай в свою жиденькую бороду. – Но первые три года все было замечательно. На деньги, сэкономленные на покупке гороховых семян, матушка наша накупила много сельско-магической техники. Этим самым значительно облегчив труд арендаторов. Да только, спустя три года дела начали идти все хуже и хуже. Техника ломалась. И денег на ее ремонт и на новый горох уже не было, - он обреченно вздохнул, пожал плечами и отошел обратно к толпе.