Нет. Не может быть!

— И не мечтай. Такие, как он, на нищенок не смотрят. Хотя на меня он посмотрел. Ещё как посмотрел! Ты же видела? — хихикает Дайра.

И при всём желании спросить, о ком они говорят, я сосредотачиваюсь на главном и зову девочек на помощь.

Вчетвером мы находим старый красный ковёр. Пыльный, но с виду приличный. А главное — большой. Настолько большой, что мы тащим его вчетвером, стараясь не попасться на глаза гостям.

Хотя, судя по разговорам девочек, они никакие не гости. Мужчины пришли с целью нас закрыть и выкупить землю.

Так говорит Дайра, которая уже успела погреть уши. Я бы послушала её болтовню ещё, но к ковру нужно пришить кольца, чтобы повесить на те гвозди, что я ранее приметила на стене.

Раня пальцы, штопаю быстро и крепко. Ксандра не отстаёт, а вот от Дайры больше суеты, чем пользы. Только и делает, что говорит о каком-то красавчике, сбивая меня с толку. Абы как она пришивает последнее и, наконец, замолкает.

Взобравшись на столы, мы наспех крепим ковёр. Хоть бы не упал!

— Пойдём проверим, где они.

Глаза Дайры загораются, и она зовёт с собой подружку.

— Так и скажи, что ты хочешь ещё раз взглянуть на него, — подкалывает та.

Девчонки уходят, а мы с Ксандрой нервно проверяем нашу работу.

Выглядит вполне сносно, но то кольцо, что пришивала Дайра…

Бац! Оно отзывается, и ковёр, отвернувшись, открывает самую страшную трещину. Гоблины!

— Не поймите неправильно. Профессоров сейчас нет, потому что мы перешили на каникулы на месяц раньше, чтобы восстановить академию после упадка, — раздаётся голос ректора за дверью в тот самый момент, когда я пытаюсь взобраться на стол, чтобы исправить ситуацию.

— Да, я видел, как наши подопечные наладили дело, — раздаётся мужской голос, который я не могу не узнать.

Отец Рэйдара здесь! И дверь сейчас откроется. Что мне делать?! Палкой той, что ли, подпереть верх ковра?!

— Чтоб тебя, маленькая леди! — неожиданно ругается Ксандра.

Затем она шепчет что-то невнятное, и ковёр сам по себе занимает нужную позицию, прикрывая трещины.

— Что? Как? — Я во все глаза смотрю сначала на ковёр, затем на брюнетку.

Она всё это время владела магией и не помогала нам?

— Если хоть кому-то скажешь про мою иллюзию, я тебя прибью, — говорит Ксандра.

А я ловлю ещё один шок.

Иллюзионистка?

Так вот почему в тот день, когда Мерда привела жениха, она моментально стала непривлекательной. Иллюзия…

Тогда какого гоблина мы носились с этим ковром?!

Высказать всё ей не успеваю.

Дверь открывается, и сюда входит целая толпа адепток во главе с мужчинами в дорогих чёрных камзолах, расшитых золотом. На их фоне наши девчонки выглядят и вовсе замарашками.

Троих я не узнаю, а вот четвёртого господина, который стоит впереди всех, спутать с кем-то невозможно. Отец Райдера. И сам несостоявшийся жених тоже здесь…

От одного взгляда на него сердце сжимается в ком, и в груди становится так больно, что не могу сделать вздох.

Не могу даже смотреть на него, а он стоит во всём своём великолепии: белоснежная рубашка с накрахмаленным воротом, темно-синий камзол с золотыми запонками, черные брюки обнимают длинные крепкие ноги, темные волосы — волосинка к волосинке, и это строгое, точно высеченное искусным скульптором лицо с высокими скулами, острым подбородком, выразительными синими глазами и четкой линией чувственных губ.

Рэйдар стоит с невозмутимым, напрочь игнорируя восхищённые взгляды девчонок, которые, кажется, забыли, что эти господа нам не друзья, а те, кто может закрыть наш дом. Им словно разум отбило. Только сердечки в глазах и упоенные улыбки на лицах.