– Но не считайте, что не буду за вами приглядывать!

Прозвучало прямо как угроза. Но я лишь мило улыбнулась. И, решившись, сообщила:

– Я возьму с собой Таяну.

– Помощницу кухарки? – удивилась бабка. Глянула на меня с подозрением: – Уж не носит ли она тебе еду тайком?

Едва удержавшись от взгляда на того, кто все эти дни не давал мне умереть голодной смертью, я отозвалась:

– Мне нужна служанка.

– И Миоли постоянно с ней о чём-то шушукалась, – недовольно протянула бабка. – У тебя есть раб!

– Но он же мужчина, – с недоумением ответила я.

– Он не мужчина, он – раб, – назидательно сообщила бабка.

Судя по закаменевшему лицу, Бахтияр совершенно не разделял такое к себе отношение. Впрочем, Эллен не обратила на него ни малейшего внимания, добавила, пожав плечами:

– Он никогда и ничего не сможет сделать против твоей воли. Даже прикоснуться, если не захочешь.

Гм. А если захочу?

– И если захочешь – тоже! – сурово добавила бабка, то ли вычитав что-то в моём лице, то ли сообразив, что сморозила глупость.

– И всё же иногда нужна именно женская помощь, – вставила Милена, неожиданно поддержав меня.

Бабка подозрительно поводила глазами между нами, и сестра добавила:

– Я тоже хочу взять служанку!

Вздохнув, бабка махнула рукой:

– Берите. Но узнаю, что занимались глупостями – всех высеку!

При этом она так свирепо глянула на Бахтияра, словно собиралась пороть его за пятерых.

Дождавшись, когда Милена помчится к себе готовиться к завтрашнему отъезду, я твёрдо глянула Эллен в глаза:

– Расскажи мне, что происходит на Земле? В моём мире?

– Откуда мне знать, – проворчала Эллен. – Думаешь, я могу заглянуть туда, как в зеркало?

– Мне всё равно, как ты это устроишь, – холодно отозвалась я. – Но пока я тут занимаюсь твоими делами, мне нужно понимать, что там напортачила твоя внучка!

– Наглая, невоспитанная, неотёсанная девица, – проворчала бабка, поднимаясь из-за стола в вечернем парке.

«Уж какую вызвала», – сердито подумала я, но ответить не успела: Эллен махнула рукой:

– Ладно, иди к себе собирайся. Подумаю, что можно сделать.

Собираться мне помогал Бахтияр, отбирая платья и аксессуары к ним на свой вкус. В какой-то момент и я увлеклась: всё-таки у меня в жизни был период, когда я вообще ничего не могла себе позволить. А уж попасть на бал и не мечтала вовсе.

Однако появление бабки затмило все исключительно женские положительные эмоции, которые я начала было испытывать.

В руках она притащила прозрачный шар, отливающий лунным светом. На изящной подставочке, словно бы сплетённой из тончайшего золотого кружева.

Увидев его, Бахтияр бросил пристальный взгляд на хозяйку, словно что-то сообразив.

– Совсем распоясался. Как госпожу встречаешь? – сердито пыхнула бабка.

Раб покорно опустился на колени, склонив голову.

– То-то же, – довольно хмыкнула старуха, вызвав почти нестерпимое желание вмазать ей в ухо. Ну или на худой конец укусить за что-нибудь.

В детдоме я, помню, укусила одну стерву. Потом, правда, меня долго таскали к директрисе и даже психологу показывали, но радость, когда ощутила хоть мимолётную, но силу, вспоминаю до сих пор.

Бабка подала знак Бахтияру, чтобы тот выдвинул столик в центр комнаты. Буравя раба взглядом дождалась, когда он снова опустится на колени. Только после этого водрузила на столик шар. И проговорила:

– Надолго прорывать границы между мирами не получится, да и опасно. Но возможно, Бахтияру удастся показать нам Миоли хоть на минуточку. Я и сама уже соскучилась по моей девочке, – последние слова прозвучали прямо мягко.

Всё-таки бабка её любила и искренне хотела защитить. По крайней мере, так мне показалось.