Вот и сегодня он посмотрел на нее с такой неприязнью, что Оля споткнулась на ровном месте. Неловко взмахнув руками, она попыталась удержать равновесие. Стаканчик с кофе выпал из ее рук, а булочки в ту же секунду полетели на тротуар. Поняв, что спасти удалось только багет Дим Димыча, Оля печально вздохнула. Человек-треугольник прошел мимо и посмотрел на нее с нескрываемым презрением; при этом, судя по всему, он был доволен тем, что день у Оли не задался и что ее булочки сейчас весело поедают голуби.

В противовес печальной Оле Дим Димыч был бодр и весел. Он хрустел багетом, пил чай и тут же придумывал и озвучивал сотни идей для музея на ближайший месяц. Оля вежливо слушала директора, не выходя из состояния сосредоточенной печали.

– Петрова, да что с тобой? – не выдержал Дим Димыч. – У тебя такое лицо, будто тебе на плечи «легло все горе всех времен». Что-то случилось?

Оля попыталась рассказать Дим Димычу о сожалении по уходящему сезону: понимаете, есть такое понятие «нагори»…

Брови Дим Димыча удивленно приподнялись.

Оля улыбнулась:

– В общем, если коротко, то у меня ничего серьезного. Просто случилась осень.

Дим Димыч отложил багет в сторону и кивнул:

– Ну, осень пришла по расписанию, отменить ее не в наших силах. Зато мы можем слегка развеять эту серую хмарь ноября! Тем более, Петрова, что тоской, про которую ты говоришь, сейчас болеет полгорода. Не знаю, как там у японцев, но мы, русские, в своем суровом климате давно поняли, что сдюжить осенне-зимний период просто так не сможем и что для нашей страны нужно придумать способ борьбы с хандрой. И такое спасительное средство мы придумали!

Дим Димыч победно глянул на Олю – дескать, сечешь, о чем речь?

Оля недоуменно посмотрела на директора:

– Вы про водку, что ли?

Дим Димыч укоризненно покачал головой:

– Петрова, я вообще-то про Новый год! Про наш национальный праздник.

В следующие полчаса и еще пять кружек чая Дим Димыч изложил Оле свою теорию русского Нового года, описав этот праздник как некое культурологическое явление и как национальную идею. Дим Димыч считал, что, поскольку климат в России – хуже не придумаешь (паршивая погода проверяет россиян на крепость примерно шесть месяцев в году), жители нашей страны придумали свой вариант расслабления-спасения в виде Нового года и новогодних каникул. Большинство русских начинает думать про Новый год уже в ноябре. Мы отмечаем его весь январь и продолжаем делать это в феврале. Затем празднование Нового года плавно переходит в праздник Восьмого марта, а там мы провожаем зиму и ждем весну, которая, может быть, к маю и наступит.

– Так что хорошо бы нам уже в ноябре напомнить людям о предстоящих праздниках, – развил свою мысль Дим Димыч, – и устроить в нашем музее какую-нибудь тематическую новогоднюю выставку. И поскольку ты, Петрова, в нашем коллективе самая молодая и веселая, тебе и отвечать за Новый год, и быть Снегурочкой, организатором то есть.

Петрова действительно была самой молодой сотрудницей музея, а вот веселой сдержанную, спокойную Олю, час назад разговаривавшую с вороной в безлюдном парке и размышлявшую о всяких сложных философских понятиях, назвать можно было только с легкой иронией. Зато Оля была самой безотказной, поэтому с поручением Дим Димыча она сразу согласилась, тем более что ей вообще понравилась идея провести в музее новогоднюю выставку.

Для начала Оля посоветовалась с Дим Димычем насчет того, какой в его представлении должна быть новогодняя выставка.

Дим Димыч пожал плечами:

– Думаю, нам нужно рассказать о новогодних традициях, добавить всякие колядки, фольклор, Петра нашего, Первого, сюда приплести, как человека, подарившего России Новый год. Обязательно добавь в экспозицию что-нибудь милое, чудо какое-нибудь найди, что-то романтическое. Ты вообще романтичная девушка, Петрова?