— Да, и правда, — Ричардсон подобнее устроился на диване, ласково притянул к себе жену. — Просим. Нет! Требуем!

В общем, Роб и Ксения оказались единственными гостями на званом вечере. Господин Ваш не пришел, благополучно отправившись поправлять здоровье в частную клинику. Нас же дома за огромным накрытым столом у мягкого белого дивана встретил высокий, вполне себе симпатичный пожилой мужчина шестидесяти пяти лет с хитрыми прищуренными черными глазами и его жена — модель двадцати пяти лет, блондинка с голубыми глазами и ногами от ушей — Ксения.

— Эмм… — я бросила беглый взгляд на Островского. Мол, говоришь, богачи другие? Не похожие на обычных смертных людей? Выкуси! — Мы познакомились в Турции.

Застыло неловкое молчание. Мой «муж» Алексей налил себе полный стакан чего-то горячительного и заглушил залпом, хрипло прошептав:

— Свадьба была пятого мая.

Ксения с Робом переглянулись. На лицах застыло недоумение.

— И? Что дальше?

— Ничего особенного не было! — мой недо-муж прыснул. — Если честно, я был не совсем трезвый и деталей не запомнил. Пьешь себе за барной стойкой, а потом, бах, и уже в браке.

Островский пытался отшутиться, но гости восприняли его «юмор», как издевку в мой адрес. Роб Ричардсон удивленно вздернул бровь, Ксения начала посылать мне сочувственные взгляды.

Я быстро посмотрела на Снежку. Она расположилась с Анечкой позади на барной стойке. Рядом с ней, словно немая тень, стоял Бес.

— Сделай что-нибудь, — одними губами прошептала мне подруга. — Иначе нас всех уволят.

Неловкое молчание и вправду затянулось. Причем, неловким оно было для меня и гостей. Островский же не понимал, чего это все так подозрительно замолчали. Это читалось по глазам.

— Ладно-ладно, раз вы просите, расскажу! — театрально вздохнув, положив руку на сердце, я увидела, как мой «муж» поперхнулся виски. — Я же девочка из детского дома. Так вот гуляю как-то после школы по главной улице.

— Женечка, я не понимаю, — блондинка вовсю навострила уши, — вы в турецкий детский дом как попали?

Островский подозрительно сильно сжал мою коленку под столом, а потом громко закашлял. Снежка позади кратко рассмеялась. Дескать, сказочница из тебя плохая.

— Не так выразилась! — поспешила я поправить саму себя. — После окончания школы в детском доме я отправилась заграницу. Нам подарили путевки спонсоры. Так вот, гуляю по улице, и на меня нападает местная криминальная братва.

— Какая «криминальная братва», солнышко? — говорил Островский непривычно нежно и ласково, а глаза его пытались меня придушить. — Ты же в Турции!

— Ой, Алеша! Она разве должна была имена их узнать?! Я сама не знаю, как бандитов заграничных называть… — тут мне помогла Ксения. Махнула рукой, мол придираешься к незначительным деталям. — Продолжай, Женечка! Нам очень интересно!

Почувствовав себя более уверенно, я наплевала на немые предупреждения начальника и с придыхание и робкой улыбкой прошептала:

— Напали они и пытались вытрясти деньги, золото. А когда поняли, что брать нечего, решили взять натурой… Ну, вы понимаете.

Ксения в испуге завизжала, буквально прыгнула на колени к мужу. А Островский, якобы просто целуя меня за ушко, шепнул со стальными приказными нотками:

— Не жести! И вообще, историю сворачивай!

— Все обошлось, — поспешила оправдаться я, чтобы они там себе не надумали. — Из неоткуда появился мой будущий муж и спас. Буквально раскидал их в разные стороны! Я тогда впервые в жизни увидела драку до крови… Потом пол ночи Леше раны обрабатывала. Так и влюбились.

Все вокруг с восхищением уставились на Алексея Геннадьевича, Ксения уже почти плакала, а Роб так вообще захлопал в ладоши.