— Ладно! — громко обрываю ее невыносимую болтовую. — Ладно, я поеду, но без ночёвки, посидим в твоем лодочном домике, а потом я уеду, потому что вечер обещала Антону.

И снова наглая ложь. Только я знаю, что она сработает.

Но уже через мгновение сама в этом убеждаюсь, ведь даже не успеваю моргнуть, как уши пронзает визг подруги, прежде чем она набрасывается мне на шею, осыпая меня своими благодарностями.

Да, конечно, я злюсь, ведь сейчас был самый что ни на есть подлый шантаж, однако он действует, особенно когда я признаюсь сама себе, что Ася миллион раз оказывала мне свою поддержку. Поэтому я считаю, что мой отказ тут неуместен, а мысль о том, что я в глубине души и сама хотела поехать, отодвигается на задний план. 

— К тому же, — голос подруги вклинивается в мои мысли, — я хочу, чтобы вы с папой получше узнали друг друга. Наверное после того обеда у тебя сложилось о нем не самое хорошее мнение, а он-то у меня хороший, правда! Вот увидишь!

О, мне придется обратиться к окулисту, чтобы разглядеть, какой он хороший, но все же я знаю, что в этом мужчине действительно есть что-то доброе. Просто он отлично умеет скрывать свои положительные стороны под маской высокомерного и бесчувственного подонка. Блин, как же меня раздражает невозможность озвучить Асе истинные причины отказа? Их бы она точно посчитала достаточно вескими.

— Я сейчас передумаю! — с угрозой бросаю в сторону подруги, уперев руки в бока.

— Все! Молчу, молчу! — подлизывается, зараза, прикрывая ладонью рот, как вдруг ее взгляд перемещается мне за спину, а я улавливаю звук гравия под шинами. — О, папа приехал! — довольная собой, лисица берет меня за руку и тащит в сторону внедорожника, за рулем которого сидит бесстрастный Мирон.

Ну как бесстрастный. Был таким, пока не увидел меня рядом со своей дочкой, теперь же он буквально полыхает всеми оттенками бешенства, бурлит, как адский котел. Кажется я даже на расстоянии улавливаю эти волны опасности от разъедающего его изнутри раздражения. Да это можно увидеть и невооруженным взглядом, по тому, как отчаянно его глаза мечут невидимые копья злости, вонзающиеся прямиком в самое сердце. И с каждым шагом оно грозит развалиться, как хрустальная драгоценность. А потом вижу, как его сильные пальцы сжимается вокруг руля, будто он представляет их на моей шее, что вполне реально. И я ему верю. Отчего у самой в животе расползается жар гнева. Потому что бесит эта брезгливость, с которой он сейчас смотрит на меня. Пожалуй, я даже рада такой откровенной неприязни, ведь подобное поведение этого мужчины в данной ситуации почему-то подстегивает меня совершить необдуманный поступок. Пусть идет лесом.

— Пап, это Варя, вы уже знакомы, помнишь, да? — Ася радостно приветствует своего отца, целуя в щеку, и теперь все его внимание обращено к дочери. — Я говорила, что позову ее, надеюсь, ты не забыл? Сам знаешь, какая на даче скукотища, один человек не помешает! Тем более Варя! Знаешь, как с ней весело? И готовить умеет. С ней не пропадем! Правда вечером она уедет с Антоном. Который сын местного депутата, понял, да? Он с нами в универе учится, на два потока старше.

Твою мать, Ася! Заткнись!

— Помню, — коротко изрекает он, как всегда пропуская половину мимо ушей, и кивком указывает на сиденья. — Садитесь.

— Ты супер, пап! — Ася крепко обнимает его за шею, позволяя мне увидеть подобие улыбки на строгом мужском лице, той улыбки, причиной которой я никогда не смогу стать. — Идем, — одними губами зовет меня подруга и машет рукой, будто маяк для кораблей, вот только в моем случае этот маяк толкает меня на погибель.