А я позволяю ему и дальше истязать свою грудь жадными пальцами до первых стонов, которые не в силах больше сдерживать. Снова сдаюсь и презираю себя за то, что плавлюсь от этой мужской грубости. Принимаю ту реальность, о существовании которой раньше и не догадывалась. И не должна была. 

Но сегодня я разрешаю разбиться моей последней надежде на что-то светлое, потому что в моей жизни все иначе. Я не принцесса, и розового замка с принцем в ней нет и не будет, потому что теперь я в плену огнедышащего дракона, что готов спалить дотла каждого, кто дотронется до меня.

— И чего же… ты хочешь? — несмело интересуюсь после короткой паузы.

— Умница, Варя. Вот это правильный вопрос. Я тебя хочу. Всю целиком. — Пальцами касается моих губ, проталкивая один прямо в рот, отчего у меня спирает дыхание. 

С минуту я безнадежно дышу носом, замечая, как синюю радужку глаз Мирона поглощает тьма, и сама не знаю зачем, но касаюсь языком, провоцируя и себя утонуть в этой темноте. Чувствую лишь терпкий вкус его кожи, прежде чем он вытаскивает палец из моего рта и начинает размазывать влагу по губам и вокруг них. Развратно и грязно, из-за чего между ног нарастает болезненное напряжение. Слабая. Глупая. Грязная. Кому я такая нужна?

— Я не верю вам, — шепчу дрожащим голосом, отрицательно качая головой.

Усмехается как-то жутко, и заправляет мне влажные волосы за уши, а потом грубо обхватывает мое лицо жаркими ладонями.

— И правильно делаешь. — Выдыхает мне прямо в рот и прикусывает за нижнюю губу, одновременно запустив ладонь между моих ног, и будто со злостью проводит грубыми пальцами по складкам и сдавливает напряженный клитор. Снова и снова повторяет эти развратные фрикции, заставляя меня разбиваться яркими вскриками. И я проигрываю, когда невольно сама трусь об его руку, желая освободиться от неконтролируемого болезненного возбуждения. Пока не слышу его хриплый смешок, что сродни хлесткой пощечине, которая одним ударом выбивает все сладкое томление, превращая его в колючие иглы горькой обиды. — Ты всего лишь шлюха. Моя шлюха, — Мирон небрежно убирает от меня руку, а потом влажные пальцы оказываются на моих губах, как очередное унижение и забава бесчувственного мужчины. 

Без слов он надавливает на них, показывая, что от меня требуется, и, не отводя от него взгляда, я открываю рот, впуская в себя его пальцы. И как бы я не хотела сейчас ненавидеть этого мужчину, внизу живота вспыхивает что-то новое, более сильное. Возбуждение, на которое я сама себя провоцирую. А от собственных соков, которые я уже слизываю с его пальцев, оно лишь усиливается. Но внезапно останавливаюсь, когда вижу гневное лицо Мирона, после чего он со злостью одергивает руку и буквально вылетает из ванной, оставляя меня в полной растерянности хватать ртом воздух. Какого черта я творю?

Ударяюсь головой о стену и сползаю вниз, вздрагивая от громкого хлопка дверью. Он ушел. А я так и сижу, размышляя о том, что только что произошло. Почему Мирон остановился? Разозлился? Но на что? Он ведь сам хотел. Я чувствовала его каменную эрекцию. Нет! Хватит, не желаю думать об этом! Поэтому во избежание новых слез, на которые кажется я уже не способна, просто поднимаюсь и принимаю душ, вместе с белоснежной пеной с ароматом лаванды смывая с себя все плохое. И все же меня не покидает поганая мысль о том, что я не равнодушна к нему.

А когда захожу на кухню, по пути заворачиваясь в полотенце, замираю, увидев маленькую черную коробочку. С минуту кусаю губу и прожигаю предмет взглядом, прекрасно понимая, откуда он здесь, но в то же время и не понимая, зачем.