– Э, а как же Олвалиоссе?! – одновременно возмутились обе дриады.

– А что с ним? – спокойно уточнила морда, которая «Наливай». – Он уже умер, прах ему землей, вот и помянем.

– Че?! – возопила наша первая знакомая.

– Угомонитесь, лесные, – сказал другой урк, получая глиняную чарку из рук того, что с рюкзаком. – Мы вам тылы прикрываем, вот и терпите!

– Ладно уж. Что с вас взять, как были нежитью, так ей и останетесь!

– Стерва… – пробурчал кто‑то из пятерых, правда, я не разобрала, так как отпивала из протянутой чашки, явно не веря своим глазам.

А я, слушая их обмен любезностями в следующие несколько десятков минут, пришла к неутешительному выводу: эти семеро представителей дриад и урков друг друга «любят», причем искренне‑лютой ненавистью, если выражаться приличными словами. Тогда возникает вопрос, который я не преминула задать, поднимая глаза от серой пряной жидкости и отнимая губы от края чашки:

– На кой вы все тут собрались‑то?

– Вот‑вот, – сказал один из нежити. – Помянем Олвалиоссе!

И урки опять пригубили довольно приятный и чертовски забористый напиток, вдаривший по моим мозгам всего от пары глотков. Отдаленно эта брага напоминала вересковый эль, но исключительно своей тягучей сладостью и пряной горчинкой, не более. Даже архир не выдержал и потянулся за чаркой. В итоге выпили все и даже дриады, махнув залпом сразу по чашке. Потом одна из них опомнилась, – та, что с рогами до ушей:

– А как же завещание?

– Да ну его, потом прочтем, – донеслось им в ответ от кого‑то из нежити. А я перестала следить за действующими лицами… нагло вру – мордами, и просто разглядывала причудливый горшок с крышкой в центре.

– Не ломайся, не на брачном ложе. – С этими словами мой сосед вначале хрюкнул от собственной шутки, по крайней мере, он искренне считал ее таковой, заливаясь булькающим хохотом, затем и вовсе срыгнул. Я вздрогнула и выпила еще, понимая, что иначе чокнусь… Кому скажу, что пила с урками, никто не поверит.

Однако, облегчая мне задачу, нежданно‑негаданно в центре беседки появился свидетель царящего безумия – мой начальник Хальгус собственной персоной. Он вышел из воронки и приземлился прямиком на урну. Та, естественно, треснула и рассыпалась черепками по деревянной циновке.

– Вот ты где! – первым делом крикнул Ромар, а заметив злющие взгляды рогатых, примирительно сообщил: – Не волнуйтесь, ща исправим.

Я вздрогнула, допила остатки в чашке, потянулась за добавкой, благо наливающий сидел рядом. Краем глаза наблюдала, как Хальгус магией восстановил оказавшийся пустым горшок с крышкой, применив бытовое заклинание всего третьей ступени.

– Выпьем, – сказали обе дриады по завершении ремонта, перестав сверлить взглядом привалившее «счастье» в лице Ромара. Похоже, постоянные встречи и перепалки с нежитью закалили их нервы. Бедняжки.

– Поддерживаю! – вклинился в разговор заядлый пьяница‑архимаг, моментально вычислив разливающего и переместившись по воздуху к соседу моего соседа. Наверное, боялся опять на что‑то наступить ненароком, поэтому левитировал.

– А чашки‑то кончились, – ответил сосед соседа, исследуя содержимое рюкзака вдоль и поперек.

– Ну тогда я сейчас, – сказал маг, переводя взгляд на меня, – заодно семью твою предупрежу, чтоб не волновались.

Я вспомнила про маму и сестер, поняла, что влетит, вздрогнула и сделала еще два глотка. А когда опять посмотрела перед собой, Ромара уже не было.

– И куда это он? – спросил мой сосед‑нежить, тот, который справа, потому как слева от меня обретался молчаливо‑зловещий архир, который пил какую‑то свою бодягу из золоченого сосуда, да еще и из горла.