- А у нас в стране закончились карты? – шепотом спросил Государь, - отчего ты в восторге?

- Ручная работа, - тихо ответил Михаил, но я все равно услышала, - к тому же, насколько мне отсюда видно, они составлены по всем правилам, мне бы хотя бы несколько таких толковых офицеров себе в подчинение.

- Проблему с кадрами обсудим попозже, - зевнул Василий, - но я не думал, что тебя могут восхитить какие-то карты, а то у нас карт не хватает в стране?

- У нас и с коврами проблем нет, - отозвался Михаил, - но я говорю, что проделанная поручиком работа вызывает мое искреннее восхищение. Вы сделали это одна?

- Вдвоем с моим денщиком, - честно ответила я, - боюсь, одна я бы не потянула такой объем работ за такой ограниченный срок.

- Потрясающе, армия много потеряла, отправив вас на пенсию.

- Еще не поздно все исправить, - тонко намекнула я, но посмотрела при этом на Государя.

Тот поднялся на ноги, но на помост взбираться не стал. Велел подать ему секретные карты и развернув их, сразу же свернул и вернул мне.

- Благодарю вас, Василиса, - произнес Государь и галантно подал мне руку, когда я спускалась, - это ваше выступление не произвело на меня такого сильного впечатления как первое, но я все равно вам благодарен. Тем более, что вы произвели впечатление на моего помощника. А это сделать не так-то просто.

- Позвольте забрать у вас результаты ваших трудов, - попросил у меня Михаил.

- Вы же хотите только оценить старания, - улыбнулась я, но карты попыталась отдать. Именно что попыталась. У моей левой руки оказалось собственное мнение на этот счет и карты скрипели и были готовы порваться, но от руки отделяться отказывались. Вернее, это она так сильно сжала пальцы, что проще было бы их сломать.

- У вас сейчас в руках секретная информация, а я не уверен, в надлежащей защите вашей комнаты.

- Ты хочешь сказать, что комнаты конкурсанток недостаточно хорошо защищены? – недовольно произнес Василий.

- Нет, Всемилостивейший Государь, - почтительно отозвался Михаил, - однако защита на комнатах девушек настроена именно на защиту девушек как конкурсанток, а не как хранительниц секретных материалов, имеющих важное военное значение. Боюсь, ради такой награды, наши враги не побоюсь этого слова, не поленятся вскрыть самую лучшую защиту. Вы же не хотите подвергнуть девушек ненужному риску?

- Так что отдайте эти карты мне и спите спокойно, - обратился Михаил уже ко мне.

Я еще раз попыталась разжать руку, но у меня опять ничего не получилось. Впрочем, мужчина, кажется, сам догадался о причине заминки и встав из-за стола подошел ко мне.

- Обещаю, что позабочусь о них, - тихо и как-то проникновенно пообещал он.

Моя рука разжалась сама собой и карты перекочевали к Михаилу.

- Позвольте еще раз высказать вам свое восхищение, - он наклонился и чмокнул воздух в паре сантиметров от моей руки правой. Левая легкомысленно скрутила кукиш, и я сунула ее за спину, где она принялась показывать знаки совсем уж неприличные.

Наконец, мы все вновь заняли свои места, а Государь, наоборот, встал и обратился к нам:

- Благодарю вас всех за ваши выступления и выполненную работу. К сожалению, не все смогут пройти на следующий этап и сейчас я расскажу почему.

Василий заложил руку за отворот камзола и принялся расхаживать перед помостом. Он говорил о долге, о верности и умении приносить в жертву свои желания перед лицом необходимости. Также говорил о непорочности и добром имени и других важных душевных качествах.

Я слушала очень внимательно, тем более что каждое его слово находило отклик в моей душе. Но после Государь заговорил и о наградах за этот конкурс: