— Ты совершаешь глупость. А если принц…

— Приплывет сюда, чтобы проверить, много ли вещей я возьму с собой на отбор? — не удержалась я от насмешки. — Перестань, Айлин, а я то я буду смеяться так сильно, что растеряю чешую.

— Неужели ты и одного прилива не можешь провести без своего двуногого? — не унималась сестра.

Верная данному слову, она почти закончила работу над подарком для принца. Крупный сапфир уже занял свое место в центре медальона. Россыпь мелких аквамаринов должна была обрамлять роскошный камень. Каждый раз, когда я бросала взгляд на сапфир, вспоминала глаза принца. Рядом с медальоном лежали браслеты для лорда-командующего.

— Лучше займись браслетами, — посоветовала я. — А мне нужно отвлечься.

— Но…

— Айлин, — предостерегающе произнесла мама.

— Но мама! А если кто-то узнает?

Я закатила глаза.

— Если за столько лет никто не узнал, то…

— Но тогда ты не была имари!

— Айлин, я все равно поднимусь на поверхность, хочешь ты того или нет. — Я решительно взмахнула рукой, отсекая все возражения.

— Ты совершаешь глупость! Все соседи знают, что ты стала имари!

— Интересно, кто же им рассказал? — протянула я, но Айлин сделала вид, что не поняла намека.

— Сейчас к тебе повышенный интерес, неужели ты не понимаешь!

— Ну так будь добра, не мели языком! Тогда о том, что я разгуливаю по суше, точно никто не узнает! — вспылила я. Подплыв к маме, коснулась ее щеки губами. — Я не стану задерживаться, — пообещала ей.

— Будь осторожна, Тиа, — только и сказала она, подняв на меня серые глаза.

— Как и всегда.

Не посмотрев на Айлин, прошипевшую мне вслед: «Глупость! Так рисковать из-за двуногого!», я решительно проплыла к камню и дернула рычаг.

Возмущенная упреками сестры, конца тоннеля я достигла быстро, а меньше чем через одну меру воды уже шла по побережью. По вечернему небу чья-то невидимая рука разбросала розовые перья облаков, пронзительно громко кричали чайки над водами Великого Моря, что шумно целовали берег, но даже эта идиллическая картина не принесла мне желанного успокоения.

Я перехватила корзинку, чуть сдвинула рукав и почесала знак имари. Все мысли теперь были только о нем. Мне казалось, знак жжет кожу, распирает изнутри, напоминая о себе. Ах, кракен забери все это! И надо же было такому случиться, чтобы именно наш домик оказался на пути королевских особ в тот вечер. Превратности судьбы, иначе и не скажешь.

Погруженная в свои мысли, я не сразу заметила Рилана. Он нетерпеливо расхаживал перед булочной. Вся во власти терзающих меня чувств, я бросилась к нему.

— Тиана, дорогая, кто обидел тебя? — обеспокоенно спросил он, когда я не смогла сдержать слез и всхлипнула в его вышитый золотыми нитями жилет.

— Никто, Рилан.

— Тогда откуда эти слезы?

— Просто… — Как же мне хотелось рассказать ему правду. Всю. Целиком. Поведать о том, кто я такая на самом деле и что меня тревожит. Но я не могла. Поэтому, всхлипнув еще раз, продолжила: — Моя тетушка… Она… ей стало хуже. И мне придется какое-то время ухаживать за ней. Я сожалею, Рилан, но, скорее всего, мы долго не увидимся.

— Долго? — нахмурился он. — Насколько долго?

— Семь дней… десять… — Я не могла знать, как долго принц станет тянуть с испытаниями. — Может быть, дольше…

— Но это же целая вечность!

Я мрачно кивнула.

— Знаю. Но как только тетушке станет лучше, я обязательно дам тебе знать. Если ты готов ждать.

— Тиана, — он взял мою руку. Она была обжигающе горячей в сравнении с моей. — Позволь мне привести твоей тетушке лекаря и обеспечить ей должный уход.

— Я не могу, Рилан, я ведь уже говорила, что тетушка не жалует незнакомцев. А еще у нее скверный характер, и она вряд ли отпустит меня, ведь… — я поняла, что, говоря о тетушке, представляю принца Эридана и поспешно сомкнула губы. — Я напишу тебе, Рилан, и оставлю письмо в булочной, как и всегда. — Подняв на него глаза, робко спросила: — Ты будешь ждать?