— Ты только что бросила Гилберта? — шепчет она, изумлённо накрывая свой рот ладошкой. Я же опасливо смотрю в сторону длинного стола, который ломится от блюд. Отца ещё нет, зато две мои сестры уже заняли свои места: по правую и левую сторону от кресла Короля.

Старшая принцесса Катрин — темноволосая и строгая, словно могильный ворон. И вторая принцесса Лисия — язвительная и хитрая, как лиса в шкурке кролика. Обе поворачивают ко мне лица. Конечно, они всё слышали…

— Что-что она сделала? — скептически вскидывает тёмные брови Катрин.

— Наша тихоня бросила своего мрачного мага? — удивляется Лисия, пальцами разглаживая свои и без того идеально гладкие рыжие волосы. — Я думала, это любовь до гроба. Что вы не поделили? Не боишься, что он тебя проклянёт?

— Не посмеет, — говорю я, стараясь принять безразличный вид. Слуга отодвигает стул. Под всеобщие любопытные взгляды я занимаю своё место.

— Отец не одобрит, — вздыхает Нанетт. — Он хотел бы породниться с архимагами. Зря ты так…

— А может, это коварный план? И наша книжная тихоня желает, чтобы за ней побегали? — тонко улыбается хитроглазая Лисия. — Но ты поосторожнее с подобными играми. Такие, как Гилберт, долго страдать не будут, быстро найдут грелку для постели. Он видный жених.

— Раз так переживаешь, то иди и грей ему кровать, — не выдерживаю я. — Он будет только рад!

Лисия подаётся ко мне, шепчет с ухмылкой:

— Ого! У паиньки прорезались зубки! Ты точно кролик? Больше похожа на…

Очередную гадость Лисия сказать так и не успевает, потому что неожиданно двери столовой распахиваются, и в помещение входит король Аштарии — Кост Розен Третий. Слуги сгибаются в поклоне, мы встаём, приветствуя отца.

Его седую голову венчает корона, лицо испещрено морщинами, движения грузные и скупые, а в прозрачных глазах тяжёлые думы о делах страны. У меня же сердце заходится бешеным стуком, как же я рада видеть отца живым!

Мы ждём, когда он займёт своё место и только после этого опускаемся на стулья. Слуги раскладывают кушанья по тарелкам, но у меня совершенно нет аппетита… Я так переживаю из-за предстоящего разговора с отцом, что ком встаёт в горле и жар приливает к щекам.

Я бы хотела сначала поговорить с ним о знании будущего, но теперь придётся начать с другого… Сёстры напряжённо поглядывают, то на меня, то на Короля. Я понимаю, или они расскажут про мой разрыв, или это сделаю я.

“Надеюсь, отец поймёт”, — обеспокоенно проносится в мыслях. Пока я пытаюсь собраться с мыслями, король уже опустошает тарелку и первый начинает разговор.

— Как проходит подготовка к отбору? — спрашивает папа, откладывая вилку. Он обращается к моим сёстрам, ещё не зная, что я тоже хочу принять участие.

— Прекрасно, отец, — скупо улыбается Катрин, заправляя за ухо тёмную прядь. — Вчера заглядывала камеристка, наши платья готовы. Ткань прекрасная, всё подобрано в тон.

— А я разучила новый танец для бала, — хвастается Нанетт. — Будет смотреться очень красиво. Обещаю, папа!

— Я каждое утро повторяю традиции стран-соседей, как ты и советовал, — по лисьи щурится Лисия.

Король одобрительно кивает.

Я отпиваю сладкого чая и опускаю взгляд. Естественно, я совершенно не готовилась к отбору, и прямо сейчас вдруг испугалась, а что если провалю даже начальный этап? Что, если вылечу в первый же день?

Впервые отбор будет проходить в Аштарии! Для отца это не просто возможность выдать дочерей замуж, но и шанс наладить новые торговые связи, укрепить престиж страны.

“Вот только результат будет прямо противоположным”, — думаю я, сжимая в пальцах фарфоровую чашку.