Приготовившись ко сну, я отпустила Лиззи. Была уверена, что засну, как только голова коснется подушки. Но едва осталась одна, сон куда-то испарился. Обстановка, которая днем выглядела уютной и милой, сейчас, несмотря на золотистый свет магических ламп, производила мрачное впечатление. Но более всего угнетала мертвая тишина. Даже снаружи не доносилось ни рева прибоя, ни шелеста ветра. Я к такому не привыкла. Где звуки и шорохи и тот привычный фон, который замечаешь, только когда он вдруг исчезает. Показалась даже, что я потеряла слух — нарочно покашляла, чтобы доказать себе, что это не так. Кто-то наложил на дворец заклинание купола тишины? Но зачем?

Веолика на мгновение скрылась за мелькнувшей черной тенью. Верд, а может, дракон?

Я хотела улечься с книжкой, чтобы почитать, пока не сморит сон. Но фреска над изголовьем кровати встретила столь внимательным взглядом, что я предпочла прикрыть раздвижную дверь и устроилась на ковре возле камина. Всегда считала себя невпечатлительной, практичной натурой, но после всего, что произошло сегодня, пристально глядящая со стены богиня — это уж слишком!

Магическое пламя горело бесшумно, давая ровно столько тепла, сколько требовалось, чтобы расслабиться. Прочитав пару глав, я начала зевать: страдания героини показались надуманными — вот бедняжка, ей кажется, будто жених с ней холоден! Тут вообще на одного жениха двенадцать невест, а сам он какой-то непонятный.

Сама не заметила, как заснула, свернувшись калачиком возле теплого камина. Проснулась внезапно: почудился шорох или чьи-то шаги. А может, это был сон? Несколько минут соображала, где я нахожусь и почему в комнате так темно, а я лежу на полу. Видимо, магические светильники погасли, как только я заснула. По стенам метались рыжеватые отблески от пламени камина. Нужно пойти лечь в кровать, не дело спать на ковре, пускай он мягкий. Я тихонько поднялась и направилась в спальню. Стараясь не смотреть на тревожащее воображение панно, откинула покрывало. Что-то зашуршало, но я была такой сонной, что не обратила внимания и улеглась. Сон пришел сразу, и до утра меня не тревожили видения прошлого или тревоги за будущее.

А утро началось рано, ведь сегодня официальное открытие отбора. Я открыла глаза, когда в альков заглянула служанка.

— Светлого дня, моя сьерра! Хорошо ли спали? Вас никто не тревожил? Две леди сегодня жаловались, что ночью в их комнатах кто-то был!

Я села на кровати, сонно протирая глаза. С утра у нас продолжается веселье?

— Надеюсь, с ними все в порядке?

Лиззи усмехнулась, прибираясь на туалетном столике.

— Я бы так не сказала, леди-невесты скандалят с самого рассвета. Ваша соседка устроила выволочку прислуге за то, что тосты не намазаны маслом и швырнула поднос в камин.

Я усмехнулась, Оливетта только выглядит нежной и слабой, а на самом деле та еще штучка. Мысли перескочили на вчерашние события.

— Лиззи, вы что-нибудь слышали об участнице, которая покинула отбор вчера? Неужели она сразу уехала?

— Нам не сказали, моя леди. Знаю, что ее служанке приказали собрать вещи госпожи, а дальше уж неизвестно. Да и не моего-то ума лезть в дела хозяев! Целее будешь, если держишься в сторонке от них. Ой, а это что?

Служанка приблизилась, чтобы подать шелковый халат, но замерла, указывая пальцем куда-то мне за спину. Я обернулась и вскрикнула. К резному изголовью тонким стилетом, размером со шляпную булавку, был пришпилен обычный тетрадный листок. На нем крупными печатными буквами было написано: «Уезжай, иначе ты следующая!».