– С удовольствием, – искренне ответил сыщик.

Решив провести три часа пути до Авимора в компании кофейника и папирос, Максим Михайлович отказался от уже знакомого ему личного отделения в поезде, отправляющемся в Инвернесс. Под аккомпанемент паровозных свистков и хлопающих дверей он объяснил кондуктору, что хочет полюбоваться видами по дороге.

Любезный паренек не удивился желанию джентльмена проследовать в буфетный вагон.

– Ваш багаж уже погрузили, – отрапортовал он с сильным акцентом, – а что касается видов, то смею сказать, на нашем участке пути они лучшие в Шотландии, сэр.

Сабуров втайне надеялся встретить в поезде единственное неизвестное этого уравнения, как выразилась бы фрейлейн Амалия.

– То есть мистера Фридриха Зонненшайна, – пробормотал он, – но почему я так уверен, что у нас получится уравнение, а не обыкновенное равенство?

Вспомнив русскую пословицу о молоке и воде, Сабуров покрутил головой. Несмотря на исключительное гостеприимство леди Фионы и сэра Джеймса, его все равно что-то беспокоило.

– И я не могу понять, что, – Сабуров потрепал по голове дремлющего Тоби.

На первый взгляд, пара составляла обыкновенный союз красоты и денег, однако оказалось, что леди Фиона тоже происходит из далеко не бедной семьи. За обедом дама рассказывала о детстве, проведенном в родовом гнезде клана Мюррей, старинном замке Блэр в Грампианских горах.

– Это недалеко от Авимора, – заметила леди Фиона, – я росла сорванцом и проводила больше времени в седле и на охоте, чем за книгами. В те времена замок Дункан, купленный нашим любезным хозяином, мистером Сингом, представлял собой развалины. Нам запрещали переправляться на остров, однако не нашелся еще шотландец, прислушивающийся к запретам.

Она подмигнула Сабурову.

– Должно быть, вы хорошо гребли в детстве, – ответил он и леди Фиона расхохоталась.

– Дорогой мистер Гренвилл, лодками пусть пользуются английские неженки. У моего покойного отца имелась единственная в Европе личная армия, которой теперь командует мой брат. Наши добрые горцы кинули меня в воды горного озера, едва я научилась ходить. Девчонкой я без труда проплывала три мили, отделяющие Дункан от берега.

– И, наверняка, вы спускались в шахту на острове, – весело сказал Сабуров, но леди Фиона покачала головой.

– В те времена мы понятия о ней не имели, однако тамошнее привидение мы увидели, или посчитали, что увидели.

Сэр Джеймс скептически сказал:

– В Шотландии привидения на каждом углу, мистер Гренвилл. После венчания мы гостили в замке Блэр и старая нянька леди Фионы бродила за мной по пятам, бормоча всякие заклинания.

Сабуров поинтересовался:

– Почему?

Леди Фиона хихикнула.

– Один из моих предков женился на Кристине, сестре короля Роберта Брюса. Англичане взяли ее в плен и восемь лет держали в клетке. Перед смертью она прокляла всех англичан и пообещала, что любой из них, переступив порог замка Блэр, встретит смерть от ее руки.

– Но вы же шотландец, – удивленно сказал Сабуров.

Лорд Джеймс поджал и без того тонкие губы.

– Видимо, недостаточно для сумасшедшей, скончавшейся шестьсот лет назад, мистер Гренвилл.

– Ясно, что для него это больное место, – хмыкнул Сабуров. – Он потомок ирландских королей и богатый промышленник, но леди Фиона всегда будет смотреть на него свысока, потому что Маккарти не ровня Мюрреям.

Поезд накренился на вираже и Сабуров едва не ахнул. Локомотив вырвался в зажатую серыми скалами, расцвеченную багрянцем и охрой долину. На горизонте поблескивала лазоревая вода быстрой реки, а на развалинах старинного моста застыл изящный олень.