При такой постановке руководства ожидать существенных результатов от наступательной операции вряд ли было возможно в принципе. Однако, так или иначе, Н.В. Рузский должен был остановить дальнейший отход 2‐й армии и усилить по меньшей мере двумя корпусами Варшавский район. Главкоюзу же надлежало переместить в район Ивангорода армию в составе трех корпусов и одной кавалерийской дивизии[15].

В то же время имелась и альтернатива. Сразу по окончании первых операций штаб Юго-Западного фронта также предложил Ставке перевести основную массу войск на левый берег Вислы, но действовать в направлении на Краков, а не на Берлин. Овладение краковским крепостным районом означало, что Северные Карпаты окажутся под контролем русских, а неприятель в лице австрийцев уже не будет иметь крепостей на пути к Будапешту и Вене в обход Карпат с севера. Однако штаб Ставки и сам же великий князь Николай Николаевич, находившиеся под давлением союзников, подразумевавшего оказание англо-французам немедленной помощи, поддержали планы главкосевзапа Н.В. Рузского, также настаивавшего на действиях против Германии.

Но! Верноподданнически поддержав планирование Верховного командующего, генерал Рузский тем самым вовсе не подразумевал ослабления сил своего собственного фронта против Восточной Пруссии. Согласно мнению главкосевзапа, войска для новой группы армий должен был предоставить Юго-Западный фронт, а сам Н.В. Рузский лишь «согласился» на переброску в Варшаву только что подошедшего на Северо-Западный фронт 2‐го Сибирского корпуса А.В. Сычевского. Подобные действия командования Северо-Западного фронта в зародыше срывали планы Ставки. Но даже и тогда великий князь Николай Николаевич не сумел сразу же настоять на своем. В результате своеобразного торга, и только уже в условиях начавшегося с 15 сентября австро-германского наступления на Ивангород, главкосевзап соизволил двинуть к Варшаве походным путем ослабленную 2‐ю армию (всего-навсего два армейских корпуса – 1‐й (А.А. Душкевич) и 23‐й (В.Н. Данилов).