В поле зрения попадает снова тот жуткий дед, от которого у меня мурашки по коже. Никогда не забуду, как он впервые принес мне еду. Я, наивная, после той ночи, когда Кир держал меня за руку, ждала его. Хотела обсудить, почему он так переменчив в общении со мной. Но мои ожидания в очередной раз рассыпались осколками уродливой реальности. Кирилл избегаает меня. И приставил ко мне в надзиратели этого ужасного типа.

Увидев его первый раз два дня назад, я с криком забежала в ванную, запираясь изнутри, и слушая кинутое по ту сторону дверного полотна злое: “Идиотка”. А когда вышла из ванной, увидела поднос с едой.

Следующее его появление вызвало не столь яркие эмоции, но я затаилась, наблюдая за чужаком. Но он, как и в прошлый раз, принес еду и забрал грязную посуду, со словами:

— Очередная белоручка. Посуду мыть никто не научил, — стрельнул холодным взглядом серых глаз.

Столько злости и презрения в отношении себя я еще никогда не видела. Именно в тот момент ощутила себя в настоящем плену. Присутствие Кира придавало всей этой ситуации иллюзию нормальности, как бы дико это ни звучало. А с этим совершенно чужим человеком я прочувствовала одиночество до дна. Поэтому так рьяно ждала возвращения того, кто мог мне вернуть веру в то, что все окончится хорошо.

И вот теперь, когда мотор его машины урчит под моим окном, в груди расцветает огненный цветок, я жду, когда Кир появится. Но, вопреки моим ожиданиям, Кир лишь приоткрывает окно и, сказав что-то деду, направляет автомобиль в сторону, убирая из моего поля зрения.

Какое-то время еще стою у окна, но вижу только, как злобный дед закрывает ворота и скрывается где-то во внутреннем дворе.

Расстроенная, возвращаюсь к дивану и невидящим взглядом смотрю в одну точку. Надежда увидеть Кирилла не тает. Успокаивает одна мысль о том, что он где-то под одной крышей со мной, и, возможно, я увижу его уже сегодня. Так и успокаиваю себя. Но проходит день, ужин мне приносит снова не тот, кого я жду.

— А Кирилл… Почему не он принес мне еду? — не выдержав, впервые спрашиваю пугающего мужчину.

— Забудь о нем, — резко оборачивается на меня, пронзая взором. — Он тебе не друг и не спаситель. Молись выйти отсюда живой, — говорит хрипло и хладнокровно, прежде чем выйти за дверь.

От последних слов этого мужчины волосы встают дыбом на теле. Жадно глотаю воздух, чувствуя, что он совсем не достигает легких.

Дед не мог же говорить серьезно, верно? Ведь одно дело держать кого-то взаперти, а другое… Что? Убить?

Нет, я не верю, что вот так все обернется! Не верю, что моя влюбленность закончится смертью. А что тогда? Что я знаю о Кирилле и том человеке, на кого он работает?

Я отказываюсь принимать слова этого жуткого человека за правду, как и темную сторону Кира, что он так отчаянно пытается продемонстрировать мне. Но какой выбор у меня еще есть? Впадать в панику и депрессию? Если от меня ничего не зависит, то нужно искать хоть что-то положительное в этой ситуации. То, что облегчит мое существование взаперти. И этим чем-то стал Кир.

На ночь я возлагаю особые надежды, жду, что он снова появится. И этот узел, стягивающий грудную клетку, хоть немного ослабнет, и тогда дышать станет чуточку легче. Но ночью он не приходит, как не появляется и в течение дня.

— Мне нужно поговорить с Кириллом, — заявляю я мужчине, когда он только перешагивает порог моей комнаты. — Почему он игнорирует меня?

— О чем ему с тобой разговаривать? — оборачивается на меня этот страшный человек, в лице которого я не вижу не единой человеческой эмоции.