– Согласно истинным словам о зарождении Мира Четырёх Сфер, благословению богов и вечному течению времени, каждый на небе, земле, воде и там-где-корни является равным остальным. Никто по праву рождения или силы не может возвышаться над другими, ибо Солнцеглаз подарил всем своим детям по искре пхланг.

Ма-покронг отдернула руку, словно обжегшись. Смотрела на меня, как на пришельца, который вдруг явился в её покои. Допустим, я действительно пришелец, но она об этом никогда не узнает. Да и сама пришла сюда – никто не звал.

После чего она резко развернулась и вышла из моего кабинета. Чальи с иронией посмотрел на нас и последовал за госпожой. Возникло ощущение, что он хотел что-то сказать, но передумал.

– Ваше величество, это было замечательно, – восхищенно прошептал Муруи. – Только слова, но вы получили непримиримого врага.

– Это точно замечательно? – мрачно уточнила я.

Он пожал плечами и философски отметил:

– Правитель без врагов – это как том ям без перца.

***

Как только голова коснулась подушки, я едва не застонала от удовольствия. Спать – одно из лучших времяпровождений во всех мирах. Во всяком случае, когда ты устал как бобик.

Ла-гуа расположился на тумбочке и затребовал сонгсома.

Некоторое время я озадаченно таращилась на него.

– А как ты будешь пить? Тебе принести трубочку?

Ла-гуа умиленно шмыгнул:

– О Солнцеглаз, какая же прекрасная попалась мне женщина! Она так заботлива! А ещё не забывает про манеры!

Я уже заподозрила, что меня троллят, но Ла-гуа был искренен:

– Неси. Потому что втягивать корнями – совершенно никакой эстетики.

Раздобыв бутылку сонгсома у Тийа и сказав ей, что это исключительно для подношений на алтаре, я налила Ла-гуа в пиалку и вставила трубочку. Тут же раздалось благостное журчание.

Я заложила руки за голову. Значит, что мы имеем? Подготовка идет очень бурно и быстро. Ощущение, что я влила что-то свежее, потому что слуги явно работают с удовольствием. А ещё – улыбаются. При этом не искусственно и потому что надо, а потому что… хочется.

Странное чувство. Как они тут жили до этого?

Ещё вспомнился наряд, который подготовили мне на бал. Красиво всё, сверкает и переливается. Буду похожа на девушку из золотых мечтаний в перламутровой морской раковине. Ткани у них тут отличные, а вот головной убор, конечно, пугал. Традиционный для Таиланда, напоминающий крыши храмов. Тяжелый ведь будет, но что поделать – императорские регалии, никуда без них.

Глаза начали закрываться. Всё же последние дни были очень хлопотными. Я проваливалась в сон, и на краю сознания звучала какая-то приятная музыка. Ровно до того момента, как горло вдруг сдавило, и воздух перестал поступать мне в лёгкие.

Захрипев, я попыталась шевельнуться. На груди ощущалось что-то тяжелое. Распахнув глаза, я заорала от ужаса.

На мне сидело жутко худое существо с бледной в синеву кожей. Сквозь неё выступали кости. Растрепанные черные волосы закрывали часть лица. Под глазами тёмные круги, ниже - обветренные губы и жуткий оскал за ними.

– Спи-и-и-и… – прошипело оно. – Спи-и-и. Не проснёш-ш-шься.

Мысли метались в панике, во рту пересохло, лёгкие жгло.

– Бей! – завопил Ла-гуа. – Это Пхи Ам!

Это меня отрезвило. Я вскинула руку и ударила существо. Кулак прошёл между выпирающими рёбрами и пупком, не встретив никакой преграды.

Боже, оно… оно нематериальное! Но думать было некогда, и голубой поток пхланг ударил по Пхи Ам. Та заверещала и спрыгнула, неловко переваливаясь. Прокашлявшись и насладившись таким сладким воздухом, я вскочила с кровати и метнулась за ней.