— Я никогда тебя не скрывал.

Его слова поражают своей честностью и… нелогичностью.

— В каком смысле?!

Так и представляю, что Богдан знакомится с девушкой и перечисляет ей всех предыдущих своих баб. Смотри, а это Саша, мы были вместе несколько лет назад, а потом я ее бросил и привел к ее родителям свою новую невесту. Кстати, про новую невесту. Это Полина, с ней мы тоже расстались.

— Давай встретимся сегодня после твоей смены и поговорим. — Богдан намекает, что ему неприятно объясняться здесь, где я даже сесть не могу, а вынуждена перебирать тарелки.

Но я понимаю, что после смены опять испугаюсь, смалодушничаю, закроюсь в скорлупе.

— Нет уж, говори сейчас. Я не понимаю, что значит это твое размытое: «никогда не скрывал». Но мне очень интересно узнать. У нас с тобой были не отношения. Так, нелепость. Мы не встречались ведь даже. Гуляли, спали вместе. Так почему меня нельзя скрывать?

— Тебя это устраивало? — внезапно спрашивает он, мешая мне разозлиться. — То, что у нас не было отношений.

Вопрос заставляет замешкаться. Сейчас бы вновь закрыться и отговориться обычным: «Да, вполне».

Но…

Что-то идет не так.

Наверное, в крови ещё слишком много адреналина после встречи с Лизой.

— Меня это не устраивало, — отвечаю честно, выдержав пронзительный взгляд Богдана. — Меня, черт возьми, это настолько не устраивало, что когда ты меня бросил, я едва не ушла на дно!

— Я не думал, что тебе будет больно.

— Ты издеваешься? — с трудом заставляю себя запихнуть салфетки в тарелку, а не кинуть в лицо Мельникову. — Ты притащил свою невесту к нам в гости! Вывалил её передо мной, разве что не сказал: «Смотри, она лучше тебя».

— Так было надо.

Чеканит слова.

Ой, да иди ты со своим «надо»…

Я разворачиваюсь и убегаю с тарелками на кухню, отдаю посуду. Меня всю колотит. Мне надоели это недоговорки, непонятные объяснения, которые лишь сильнее запутывают.

— Саш, может быть, все-таки тебя подменить? — Виктория хватает меня под локоть, когда я почти вернулась к столику.

— Да! — срываюсь я. — Да, Вика, спасибо, пусть меня кто-нибудь подменит, потому что я уже не выдерживаю!

— Только не говори, что ты нахамила и ему тоже…

Она произносит это «тоже» с таким священным ужасом, что меня начинает разрывать от гнева. В смысле, тоже?! По её мнению, я все-таки обложила Лизу ругательствами?!

Кажется, крышечка, за которой скрывались все мои эмоции — злость, раздражение, ненависть, — сорвалась. Больше меня ничего не удерживает.

— Я ему не хамила, — заявляю твердо.

Богдан подходит к нам сам. Он прячет кошелек в карман. Понимаю, что расплатился по счету и собирается уходить.

— Вы довольны обслуживанием? — губы Виктории готовы треснуть от улыбки. — Смена Александры завершена, поэтому, если вы останетесь, к вам подойдет другой официант.

— Не стоит беспокойства. Всё прекрасно, — кивает Мельников.

Она не находит, что ответить. Видимо, из всех вариантов ответа, начиная с «Простите нас за это недоразумение» и до «Она уже уволена», не нашлось ни одного, который можно было бы применить сейчас.

— Я буду ждать тебя на улице, — добавляет Богдан, чем совсем добивает нашего администратора. — Раз уж твоя смена на сегодня окончена.

— Он… он будет тебя ждать? — шепотом уточняет Вика, когда Мельников исчезает за дверью.

— Ну, надо же с ним расплатиться за испорченный обед, — криво ухмыляюсь я. — Вот, решила отдать натурой.

Виктория только кивает, причем с таким понимающим лицом, будто моё язвительное объяснение её полностью устраивает.

***

Нельзя садиться в машины к незнакомцам. К знакомым, которым ты не доверяешь, тоже садиться нежелательно — потому что неизвестно, чем эти посиделки могут закончиться. Поэтому, когда я вижу иномарку Богдана, припаркованную у «черного входа» в ресторан, то поначалу намереваюсь обогнуть её и пойти к автобусной остановке.