Не успела подумать я о ней, как в палату вошла мама. 

Увидела отца и демонстративно не поздоровалась. Осталась стоять у порога. 

— Привет, Лида. Я уже ухожу, – отец как ни в чём не бывало кивнул маме. Мне было безумно жаль, что папа побыл со мной так мало. За эти несколько минут он дал мне больше, чем за всю жизнь.

— Ладно, Юлька, – пожал мою прохладную руку своей большой, тёплой, слегка шершавой крепкой ладонью, - я ухожу. Но я рядом! Знай – я рядом! 

Не могу быть уверена на сто процентов, – папа загородил от меня на мгновение маму, – но, кажется, она фыркнула. 

— Одни слова! "Я ухожу, но я рядом", "Дочь писательница! Я горжусь! " – после его ухода мама передразнивала отца и, даже делая скидку на её обиду, я разозлилась.

Как бы я хотела однажды ей ответить! Но не могу. И сейчас, и вообще.

— Юлечка, ты как себя чувствуешь сегодня? Всё хорошо? Вот и славно. – мама доставала из сумки какие-то продукты, соки с трубочками, и разговаривала, судя по всему, сама с собой. 

Закончив с вещами, присела на место, где только что сидел отец. 

— Юлечка, ты понимаешь – это всё нервное. Наносное. Ты можешь и должна говорить и полноценно двигаться! Врачи не нашли проблему в теле. Вся проблема у тебя в голове, - почему-то мама мне сейчас напоминала учительницу. – Ты сама, конечно, этого не хочешь, я верю, но ты придумала себе всё это немтырство! Не знаю как, что, но врачи ясно дали понять – психическое! Выдумки, то есть! 

Я смотрела, как мама распаляется. Начала за здравие, а уже почти кричит на меня. Всё, как всегда. И, как всегда, я молчу в ответ. 

— И книжки эти твои! Это из-за них всё! Голову нагружаешь не пойми чем! Мозг устал придумывать ерунду и вот результат! Я сколько говорила – не трать время на глупости! И Максимушка говорил! 

Нет, ты всё по-своему! Ну ничего, сейчас поправишься, – мамина интонация менялась как скорость на американских горках, – и всё. И никакой ерунды. Даже хорошо, что ноутбук не нашли. Сломался, наверное,  во время крушения и выкинули при разборе завала. 

У меня душа ухнула на пол  сквозь матрас и пружины медицинской кровати. 

Ноут.  Пропал! Там вся моя жизнь! Я вся  – там!

4. Глава 3

ЮЛЯ
 

Мама ещё долго вещала с трибуны всезнающей родительницы – я её не слушала. 

Я научилась её не слышать. Иначе с ней жить невозможно. Вот и папа не смог… Никто не верил ему, а мама и до сих пор не верит, что он ушёл ОТ неё, а  не К ДРУГОЙ женщине. 

Другая, во всяком случае постоянная, настоящая женщина появилась у него года через два после развода. А уходил он просто потому, что устал жить с мамой. 

Я люблю её. Несмотря на все наши недопонимания, на разные взгляды на мир – люблю. Потому что жалею. 

Или потому что ментальная  пуповина и правда существует и крепко держит детей и матерей. 

Иногда я думаю, что мама тоже любит меня, только когда меня есть за что пожалеть. Разбила колени в третьем классе? – ах ты моя кровиночка-доченька-ягодка-заинька. 

На выпускном в школе никто не пригласил на танец? – гады они все и сволочи бестолковые, а ты моя принцесса-красавица-умница. 

В больнице лежишь после аварии в аэропорту? – по церквям, по знахарям мир обойду, вымолю, утки вымою, слёзы выплакаю… 

Но когда мне хорошо, мама словно не рада. В школе на концерте спела – не зазнавайся. С отцом в рейс съездила, вернулась счастливая – ну и чему радуешься? Чумазая хуже пацанки. 

Книги писать стала – опять не слава богу! 

Как она ещё Макса приняла – удивительно просто. Сразу почему-то им прониклась. "Сынок", и всё тут. 

В дверь палаты кто-то постучал и оборвал ход моих мыслей.