Заглянул в свой телефон — Вика прислала мне восемь скринов с перепиской Жени с другими танцовщицами. И всё о Славе. О том, каким местом она заработала роль… все знали? Все? Один я ходил дебилом? И вишенкой на торте — фото голой Славы с другим мужиком. Хорошо что в момент траха их не засняли, но он точно был.

Ярость нужно выплеснуть, иначе я сейчас поеду к Славе, и просто ее убью. Саданул по стене кулаком — раз, два, три, и она окрасилась кровавыми отпечатками костяшек. Четыре, пять шесть — боль ни хера не отрезвляет, наоборот добавляет злости.

Я не смогу работать. Просто не смогу.

«Милый, я еду домой. В четыре возвращаюсь в театр. Не забудь — ты нужен мне на премьере в красивом костюме. Люблю» — прочитал сообщение от Славы.

— Ты едешь домой, «милая»? Я тоже еду, — процедил, накинул пальто, и вышел из кабинета.

33. 32

Я зашла домой, и сразу полезла в холодильник. Сейчас мне можно съесть разве что грейпфрут, и то не весь, а половину. Не хватало только чтобы у меня на сцене живот выпирал от пережора.

— Ну ничего, — облизала пальцы от цитруса, — вечером позволю себе пасту в честь премьеры. Имею право отпраздновать. Точно! Пасту съем, и порцию Эстерхази. Мммм!

Пообещала своему животу вредные вкусняшки, и он перестал голодно бурчать. А я пошла в душ. Помылась, и встала перед зеркалом, чтобы выискать лишние волоски и изъяны, и ликвидировать их. И нашла. Но не противные волоски, а красное пятно на шее.

— Чертова плойка, тьфу, — я нахмурилась, прикидывая, как буду гримировать этот кошмар. — Ну как я не заметила это сразу?!

Черт. Красное пятно размером в полтора сантиметра в диаметре. И это в день премьеры. Ну вот зачем я сегодня опять локоны крутила? Натренировалась ведь уже, как входить в образ Эгины — и грим, и прическу изучила. Дура! Лучше бы сегодня этим не занималась, и не было бы пятна от плойки. Черт.

Я разозлилась на себя, но пятно оставила в покое. В театре замажу. Повертелась у зеркала, привела в порядок брови, сняла с губ увлажняющую маску, и принялась за лицо — тоник, эссенция, сыворотка, и прочие увлажнялки. Скоро для моей кожи настанет время стресса — гримироваться придется часто.

Я забыла обо всем мире, закрывшись в ванной. Наверное, часа три здесь торчу уже — волосы выпрямила, срезала секущиеся волоски, привела в порядок лицо, сделала и смыла маску для тела, и нанесла крем. Настала очередь ступней — самого моего важного инструмента. Прошлась по пяткам лазерной пилочкой, сполоснула их, и решила сделать маску и для ножек.

— Хоть бы не опоздать, — я хихикнула, представив, как не явлюсь на собственную премьеру из-за маски для ног. — Вот дурость!

Через десять минут я сняла со ступней пакеты, помассировала ноги и, дождавшись, пока маска окончательно впитается, наконец, вышла из ванной — вся увлажненная, и ухоженная. Сразу взглянула на часы — ого! Четыре ноль пять. Нужно одеваться, и ехать в театр. Нормально я в ванной зависла!

Вошла в спальню, и вздрогнула — на кровати сидит Игнат, и пялится в экран смартфона.

— Привет. Напугал, Игнат, — выдохнула я, и бросила полотенце рядом с ним. — Ты давно дома? Почему не на работе? Я оденусь, и поеду, а то опаздываю уже. В театр нужно пораньше приехать, грим сделать, прическу… подвезешь? Или лучше такси вызвать?

Игнат молчит. Мне одеваться нужно, но отчего-то эта тишина напрягает, я будто со стеной разговариваю. Обернулась на Игната — сидит, напряженный, на меня и не смотрит. Интересно, почему так рано домой вернулся с работы?

— Игнат, ау! Ты меня в театр отвезешь? Я с собой костюмы забрала, чтобы не напакостили, на общественном транспорте не поеду. Подбросишь меня? Прием, планета Земля вызывает, — шутливо прищелкнула пальцами, и Игнат обратил на меня внимание.